11 
– Впрочем, ты бы не стал прятать тело здесь, не так ли? Подобные глупости совершают только извращенцы.
Костелло удивленно вскинул на Ребуса глаза.
– Извини, я… все это чисто теоретически, я не хочу сказать ничего такого. Впрочем, эксперты-криминалисты не ищут трупы. Они имеют дело с такими вещами, каких ни ты, ни я даже не заметим. Капелька крови, ниточка, волосок… – Ребус задумчиво качнул головой. – Судьи обожают подобного рода улики. Обычная полицейская работа, какой она была раньше, больше никому не нужна. – Он отставил в сторону чашку из блестящего черного фарфора и достал пачку сигарет. – Ты не против?…
Казалось, Костелло слегка заколебался.
– Нет, конечно нет… Пожалуй, я тоже покурю, если угостите…
– Пожалуйста. – Ребус достал сигарету, прикурил, а пачку и зажигалку бросил Костелло. – Можешь забить косяк, – добавил он. – Если, конечно, ты этим увлекаешься…
– Не увлекаюсь.
– Должно быть, студенты нынче стали другими.
Костелло затянулся и выдохнул дым, разглядывая сигарету с некоторым удивлением, словно это было нечто чужеродное.
– Должно быть, – согласился он.
Ребус сдержанно улыбнулся. Двое взрослых мужчин курят и беседуют на серьезные темы. Малыши давно лежат в кроватках, и все такое… Внешний мир спит, никто не подслушивает – наступает время откровенного разговора.
Поднявшись, он подошел к книжным полкам.
– Как ты познакомился с Флип? – спросил он и, взяв с полки первую попавшуюся книгу, принялся рассеянно перелистывать.
– Мы встретились на одной вечеринке и сразу законтачили. На следующий день, после завтрака, мы поехали гулять на Уорристонское кладбище. Именно тогда я впервые почувствовал, что люблю ее… То есть я понял, что все серьезнее, чем просто трахнулись-разбежались…
– Ты интересуешься кино? – Ребус заметил, что одна полка полностью заставлена книгами о кинематографе.
Костелло посмотрел в его сторону.
– Мне хотелось бы когда-нибудь написать сценарий.
– Здорово. – Ребус взял другую книгу. Это оказалась подборка стихотворений об Альфреде Хичкоке.
– Значит, ты не пошел к своим в гостиницу? – спросил он после небольшой паузы.
– Нет.
– Но ты с ними виделся?
– Виделся. – Костелло затянулся так глубоко, словно дышал не дымом, а чистейшим горным воздухом. Только сейчас он заметил, что ему некуда стряхнуть пепел, и огляделся по сторонам. На глаза ему попалась пара подсвечников; один он взял себе, второй придвинул Ребусу. Отвернувшись от полок с книгами, Ребус шагнул вперед и задел ногой какой-то валявшийся на полу предмет. Это оказался оловянный солдатик, маленький, не больше дюйма длиной. Ребус поднял игрушку. Мушкет у солдатика был сломан, голова свернута набок. Вряд ли это произошло оттого, что он зацепил игрушку ногой.
Прежде чем снова сесть на стул, Ребус поставил фигурку на полку.
– Значит, твои родители отказались от второго номера? – спросил он.
– Они давно спят в разных комнатах, инспектор. – Костелло, сосредоточенно стряхивавший пепел в чашечку подсвечника, поднял голову. – Это ведь не преступление, не так ли?
– Вряд ли я могу об этом судить, Дэвид. Моя жена ушла от меня уже не помню сколько лет назад.
– Я думаю – вы помните.
– Ребус снова улыбнулся.
– Виноват, ваша честь.
Костелло откинулся на спинку своего импровизированного кресла и подавил зевок.
– Мне, пожалуй, пора, – сказал Ребус.
– По крайней мере допейте кофе, инспектор.
Ребус давно допил кофе, но все равно кивнул. Он и не собирался никуда уходить – по крайней мере до тех пор, пока его не вытолкают в шею.
– Может, она еще вернется, – сказал он. – Люди иногда совершают довольно странные поступки. Нашла блажь сбежать от цивилизации!
– Флип не из тех, кто бегает от цивилизации.
– Но могла же она внезапно куда-то поехать.
Костелло покачал головой.
– Флип знала, что ребята ждут ее в баре. Вряд ли она могла об этом забыть.
– А что, если она кем-то увлеклась? Внезапный порыв, неконтролируемый импульс… Как в той рекламе, помнишь?…
– Кем-то увлеклась? Флип?!
– Ведь это возможно, правда?
Костелло помрачнел.
– Н-не знаю. Честно говоря, я тоже об этом думал… О том, что она могла кого-то встретить.
– Но ты решил, что это маловероятно?
– Да.
– Почему?
– Потому что Флип обязательно бы об этом сказала. Она… такая. Не важно, о чем идет речь: о новом платье за тысячу фунтов или о полете на «Конкорде», который устроили ей родители. Флип просто не могла держать такие вещи при себе.
11 
