очень нудно 
50 
- Скажи-ка, - парировал я, - кажется мне или нет, что ты очень сильно нанюхался кокаина?
- Я могу и вам предложить понюшку. - Кай ухмыльнулся.
- Сейчас я возьму твою деревянную ногу и тресну тебя по рукам.
На мосту через Эйсбах разгорелась дискуссия, куда пойти дальше. Клаудия разговаривала с коллегами и, казалось, от души веселилась. Я оперся о парапет. Вчера мы тут наблюдали за серфингистами. Камень был теплый. Я сильно перегнулся через перила. Внизу бурлила черная вода, от нее струилась прохлада. У меня закружилась голова. За моей спиной смеялся Кай, визжали женщины, словно от щекотки. Внезапно Кай забрался на парапет и крикнул мне:
- Лезьте ко мне. - Он приплясывал. - Или слабо?
Я полез к нему. Кай протянул мне руку, потащил наверх. Я балансировал на узком камне, потом набрал полную грудь воздуха и закрыл глаза. Голоса и шум куда-то удалялись. Мне в самом деле пора ложиться спать. Кто-то дотронулся до меня, я почувствовал на своей ноге чью-то руку. Я зашатался и хотел спрыгнуть назад, на мост. Нет! Не получилось. Мне вдруг стало страшно. Я стал падать. Александра, в ярком свете, ее волосы, черные, как круги у нее под глазами. Она вцепилась в меня, и мы падаем, всё падаем, словно в невесомости. Александра совсем близко, ее огромный рот, ее запах сандала и карамели. Мне больно. Я хочу отодвинуться, но не сдвигаюсь с места; пол липнет к ногам, словно его намазали клеем. Мать стоит тут же, закутанная в пелерину. Мне надо открыть глаза, но я не могу. Рано еще. Когда я их, наконец, открою, все будет позади. Какая боль! Почему мне не удается открыть глаза?
Простыня подо мной холодная и сырая.
Голос Алеши:
- С тобой произошел несчастный случай.
- Где я? - выдавил я из себя шепотом. - Я разбился?
- Ты опять дома. Теперь спи.
- Слава богу, - проговорил я, сначала по-немецки, а потом по-русски.
Матрас качался будто лодка. Рука осторожно пролезла мне под голову, как тогда, в Лондоне, во время урагана. Рядом были Алешины глаза, веснушки, потрескавшиеся губы. Какой удивительный сон! Проклятье, у меня болит глаз. Я попытался вспомнить, что со мной было. Я стоял на мосту, верней, на его парапете. Зачем я туда забрался? А потом? Неужели меня кто-то нарочно столкнул? Фабрис Дюра? Холгер? Разве я стоял на парапете не вместе с Каем? Кай, что ты сделал? Где ты был, Алеша? Болела голова. Воды, стакан воды. Жидкость освежает. Твои руки так чудесно пахнут. Все спокойно, мягко и тепло. Больше никаких волнений. Я в безопасности.
Не знаю, сколько часов я спал. Кто-то раздвинул гардины, свет меня ослепил. Я увидел букет роз. Рядом стояла моя сестра Регула.
- Все о'кей, - сообщила она. - Тебе наложили шов на лбу, выше глаза.
- Что-что? Когда?
- Вчера ночью. В отделении скорой помощи. Ты ничего не помнишь. Ты находился в шоке. Мы с Алешей привезли тебя домой сегодня утром. Тебе сейчас лучше? - Она засмеялась. - У тебя довольно дикий вид с этой пиратской повязкой. Теперь я знаю, как бы ты выглядел, будь ты забиякой и драчуном.
- К тебе уже заходила твоя учительница русского, - добавил Алеша. - Ведь она врач. Теперь она будет навещать тебя каждый день и наблюдать за твоим состоянием. У тебя сотрясение мозга. Рекомендован постельный режим.
- Меня кто-то столкнул с парапета. Я помню.
- Не волнуйся, Томас. Тебе еще повезло. В Эйсбахе уже гибли люди. Либо лежат теперь парализованные. А ты в буквальном смысле отделался подбитым глазом. Когда спадет отечность, покажешь свой глаз окулисту.
Какой постельный режим? Ведь у меня столько дел!
- Прими таблетки. Беа недавно заходила сюда. Сейчас она опять спустилась в салон.
Клиенты! Стрижки! Меня ждала работа. Тетрадь лопалась от записей. На Рейхенбахском мосту ждал Стефан.
- Вы видели, как я упал?
- Ты неожиданно исчез. Остальные ничего даже не заметили. Я увидел в воде твою белую рубашку. Сначала даже подумал, что этого не может быть, потом бросился вниз, на берег. Кто-то еще мне помогал. Полный кошмар. - Голос Алеши звучал все тише.
- Мне уже гораздо лучше, - объявил я.
- Дети нарисовали для тебя картинку, - сказала Регула. - Гляди-ка. - Голубой человечек с красно-белым спасательным кругом на животе. Рядом второй, с растопыренными руками и - с кружевными манжетами? Нет, с ластами.
- Какой сегодня день? - спросил я.
- Четверг.
- Завтра похороны. Я хочу попрощаться с Александрой.
Регула и Алеша переглянулись. Алеша молча покачал головой. Регула положила мне лед на виски. Потом оба разом заявили:
50 
