23 
— Вы либо поубиваете друг друга, либо…
— Либо что?
Люция пожала плечами.
— Поживем — увидим, верно? Для сопровождения я попытаюсь найти семью, которая тоже возвращается в Вест-Индию. Я все устрою, дорогая, вот увидишь.
—Ха!
Лицо Люции было беспристрастно.
— Лайонел обещал зайти сегодня и позаниматься с тобой танцами.
— Вот повезло мне!
Люция улыбнулась про себя, заметив, как рука Дианы машинально пригладила волосы, выбившиеся из прически.
— Тетя, я ему не нравлюсь, совсем не нравлюсь! — вдруг с горечью сказала она.
— Глупости!
— У него есть любовница, и он проводит с ней в течение вечера больше времени, чем с нами за все это время.
— Не сомневаюсь в этом, — сухо отозвалась Люция.
— Я ничего не хочу сказать, просто… Он невозможный человек, пропади он пропадом! Сразу от нас он пойдет к ней!
— Думаю, ты права.
— Он мне не нравится, тетушка, и он тоже едва переносит мое общество.
— Лорд Сент-Левен, — объявил Дидье из передней.
— Добрый вечер, леди. Еще не закончили ужинать?
— Как видите, Лайонел, — отозвалась Диана.
— Тогда я присоединюсь к вам. Может, даже оживлю вашу беседу. Продолжайте ужинать.
— Бокал портвейна, сэр?
— Да, благодарю, Дидье. А теперь, милая Диана, скажите, почему вы считаете меня невозможным? Разве не я пришел дать вам урок танцев, как обещал? Разве это не доказывает, что я достаточно хорошо переношу ваше общество и ваши способности наступать мне на ноги?
Дидье подал Лайонелу хрустальный бокал, наполненный лучшим портвейном из запасов Люции.
— Не нужны мне ваши дурацкие уроки!
— Значит, меня просто ввели в заблуждение. Люция, мне уйти?
— Только встань, и я прикажу Дидье влепить тебе затрещину.
— Люция, вы меня шокируете! Такие выражения, да еще в присутствии невинной девушки…
— Я сама дам вам затрещину, если вы не попытаетесь хотя бы притвориться джентльменом. И я вовсе не невинная.
— Разве? — Лайонел поиграл ножкой бокала, и глаза Дианы невольно остановились на его длинных, изящных пальцах. — Я постараюсь это запомнить.
— Зачем?
— Никогда не знаешь, какие сведения могут пригодиться.
— Тетя, у меня, кажется, болят ноги, мне не до танцев.
— Не можете найти для нее подходящих туфель, Люция? Значит, будете учиться танцевать в чулках, без туфель. По крайней мере, если наступите мне на ногу, не будет так больно.
Диана отчаянно пыталась найти подходящие слова, чтобы поставить его на место. Ее пальцы бессознательно сжали рюмку бокала.
— Не надо, Диана.
Она непонимающе моргнула.
— Лучше не выплескивать вино на мою рубашку. Кенуорси — мой камердинер — будет очень недоволен. Вы пожалеете, если он вас невзлюбит, это точно.
— Денди.
— Благодарю вас. Выпьем за это?
— Хлыщ!..
— Дорогая моя, я убеждена, что на этом лучше остановиться. Лайонел, пойдемте в музыкальную комнату. Дидье!
Через час Диана освоила котильон и два контрданса; она была возбуждена, смеялась, веселилась.
Джемисон постучал в дверь музыкальной комнаты и посмотрел на Дидье.
— Да? — спросила Люция.
— Пришел человек от лорда Чендона, миледи. Говорит, что ему нужен лорд Сент-Левен.
— Человек от маркиза? — спросил Лайонел, отпустив Диану.
— Да, милорд.
— Люция, Диана, извините меня. — Он вышел из музыкальной комнаты, оставив Дидье и дам в недоумении.
— Какой маркиз, тетушка?
— Маркиз Чендон, дорогая. Наш старый друг и отец близкого друга Лайонела — Хока, графа Ротмерского.
— Хок и Лайон? [2] Уменьшительные имена в Англии мне кажутся глупыми.
— Возможно. На самом деле Хока зовут Филип, его жену — Фрэнсис. У них большой конный завод в Йоркшире. Интересно, что все-таки произошло?
Через пять минут, когда Лайонел вернулся в салон, они все узнали.
— Мне нужно ехать, Люция. Из-за Фрэнсис. Маркиз получил сообщение от Хока, что у нее начались роды раньше срока. Ей очень плохо.
— У нее второй ребенок. Я думала, что во второй раз это пройдет легче.
— Как видите, нет.
— Бедная девочка.
— Я еду, буду сообщать вам…
— Глупости, мой мальчик. Я поеду с тобой.
— И я тоже, — сказала Диана.
— Но, Люция…
— Ты попусту тратишь время, Лайонел. Заезжай за нами не позже, чем через час. Мы с Дианой будем готовы.
* * *
В Десборо-Холл они приехали вечером. Лошадей загнали, женщины устали в дороге. Люция взглянула на маркиза: подавленный, с измученным лицом, он выглядел растерянным.
23 
