21 
«Хороши подруги, – подумала Катя. – Да и компания… своеобразная. Хотя это ведь всё с Лейкиных слов…»
– А нормальные люди у вас в компании есть? – слетело у Кати с языка.
– У нас в компании все классные! – обиделась Лейка. – Подожди, я тебя с Наташкой познакомлю, ты вообще обалдеешь. Или от зависти умрешь на месте. Хорошо мне, я не завистливая. Наташка – моя лучшая подруга. Такая красавица! Натуральная платиновая блондинка с кошачьими глазами, тип «снежная королева». Я, может, тоже как-нибудь в пепельно-русый покрашусь…
Лейка неожиданно захохотала, как будто вспомнив что-то очень смешное.
– С ней недавно такой случай произошел! Короче, она влюбилась в нашего учителя физики. Не безнадежно, разумеется. Любовь просто душераздирающая. Физик чуть с женой не развелся. Так вот, Наташка, чтобы физика окончательно добить, пошла в дорогой салон, сделала себе вечерний макияж, волосы уложила и в таком виде явилась в школу. И попалась на глаза нашей директрисе. Директриса увидела Наташку, озверела, схватила ее за укладку, потащила в туалет и там весь макияж смыла! Хозяйственным мылом, холодной водой, чуть ли не половой тряпкой! У Наташки потом всё лицо так распухло…
Лейка залилась радостным смехом. Кате история такой уж смешной не показалась.
– Директриса у нас была просто зверь, никого не боялась. Чего ей бояться, с другой стороны, она с самим губернатором дружит. В итоге пострадал физик. Наташка до физика со Стасиком встречалась, так Стасик с компанией этого физика встретил на футболе и так его исколошматил, что он потом в больницу попал. А он их даже не узнал. Или узнал, но притворился, на всякий случай. У Стасика отец крутой, мало ли что. После физика Наташка опять со Стасиком сошлась. Но сейчас они, по-моему, снова разбежались…
Катя молча кивала, поскольку рот у нее слипся от «Рафаэлло». Все эти Лейкины одноклассники давно перемешались у нее в голове.
– Стас мне и самой нравится, – продолжала Лейка. – Но не настолько, чтобы отбивать его у подруги. Хотя, в принципе, я живу по правилу «девушка не столб, надо – отодвинем!». Ты со мной согласна?
– Не знаю, – со вздохом сказала Катя. – Я ни у кого пока парней не отбивала.
– Ты просто еще маленькая, – покровительственно сказала Лейка. – У тебя еще всё впереди. Я сначала тоже про тебя подумала – ну и девочка-припевочка, а потом пригляделась – нет, в тебе чувствуется нечто неукротимое!
От такой характеристики Катя даже жевать перестала. Она с изумлением взглянула на гостью.
– Я разбираюсь в людях, – с достоинством произнесла Лейка. – Мне нравятся сильные личности, а ты именно такая. Я вижу, что ты многого добьешься в жизни.
– Спасибо, – сказала Катя, взглянув на Лейку с большей симпатией, чем прежде. Катя была польщена. Но она абсолютно не понимала, каким образом Лейка умудрилась обнаружить в ней силу и неукротимость.
Допив чай, Лейка взглянула на часы и засобиралась на выход.
– Так договорились? – спросила она, стоя в дверях.
– О чем?
– Когда мы к тебе приходим?
– Кто «мы»?
– Как – кто? – удивилась Лейка. – О чем мы, по-твоему, целый час толкуем? Наша дружная компания: Наташка, Стасик, Дианка, Сережка, Димка, я… Надо же по-нормальному отпраздновать новоселье или нет? Например, послезавтра или лучше завтра, ближе к вечеру?
– Ну приходите, – от неожиданности согласилась Катя.
Глава девятая
Кое-что об эльфах
Как-то три пещерных тролля наткнулись в недрах горы на заплутавшего спелеолога.
– Ты – кто? – спросили они.
– Я – человек! – гордо ответил спелеолог.
Пещерные тролли никогда не видели людей, поскольку слепыми были от рождения.
– А что такое – человек? – спросил один из троллей.
Его сородич пощупал и сказал:
– Человек – это нечто плоское, липкое и мокрое.
И двое других, тоже пощупав, с ним согласились.
- «Fair lady Isabel sits in her bower sewing
- Aye as the gowans grow gay
- There she heard an elf-knight blowing his horn
- The first morning in May…»
- «Прекрасная леди Изабел сидит в тереме и шьет,
- А вокруг цветут одуванчики.
- И тут она слышит рыцаря-эльфа, трубящего в рог
- Первым утром мая…»
Да, со второй балладой у Кати дело пошло намного веселее, чем с первой. Во-первых, она была на «простом» староанглийском, безо всяких шотландских диалектизмов, во-вторых, теперь у нее были словари, а к архаичному языку и дикому строю фраз Катя понемногу привыкала. Ее не смущали больше сокращения слов и апострофы, а старинные слова не столько усложняли, сколько украшали текст. А главное – сама баллада ей нравилась куда больше. Три четверти предыдущей занимало описание подготовки к сражению, самого сражения и его последствий. Что может быть скучнее? В этой же балладе не было никаких «батальных сцен», зато присутствовали такие увлекательные вещи, как любовь, смерть и волшебство.
21 
