очень нудно 
64 
Карлссону принесли третий бочонок.
– За счет заведения! – сообщил халдей.
Но это уже не имело значения для Катиного кошелька.
А в баре тем временем начиналось что-то интересное. Нет, не очень. Соревнования по армрестлингу. Катю это не прикалывало. А вот Карлссон заинтересовался.
– Пошли, – сказал он. – Сейчас я покажу тебе, чем отличается тролль от гоблина.
Катя не поняла, при чем тут тролли и гоблины, но послушно встала.
Карлссон протиснулся к стойке. Его пропустили: за эти полтора часа он ухитрился стать довольно известной личностью, поскольку в туалет так и не сходил. Кто-то уже успел заключить пари: сколько еще продержится этот толстячок. Заключить и выиграть.
А в армрестлинговом чемпионате уже образовались свои фавориты. Каждый – на полторы головы выше Карлссона. И раза в полтора толще, хотя после пива и «утопленницы» Катин друг, как ей показалось, еще больше округлился.
– Что, братишка, решил согреться? – спросил его один из претендентов, с голым черепом и лохматой желтой бородой. – Давай, подсаживайся. Баран, поборись с новеньким. Только учти, браток, у нас вход – стоха бакинских.
Карлссон поглядел на Катю (ее тоже пропустили, только она совсем потерялась среди этих громил), он не понял, о чем речь.
«А-а… Пропадать – так с музыкой!» – подумала Катя, вытащила их кармана пачечку сотенных и положила на стойку.
– Ничего, что рублями? – застенчиво спросила она.
– Ай да лялька! – одобрил кто-то из громил. В следующую секунду Катя взлетела в воздух и оказалась сидящей на стойке.
Не завизжала она только потому, что дыхание от испуга перехватило.
Усадивший ее верзила (бицепсы – вдвое толще Катиного бедра – и все в красивых цветных тату) вполне доброжелательно похлопал ее по коленке и сказал:
– Посиди тут, детка, а то не увидишь, как твоего другана уложат.
– Это еще посмотрим, кто кого уложит! – задиристо заявила Катя.
Верзила усмехнулся.
Желтобородый тем временем пересчитал Катины денежки, кивнул.
Карлссон уселся на высокий стул с одной стороны стойки, его соперник, лобастый детина в черной майке с флюоресцирующим черепом на бочкообразной груди, разместился с другой стороны. Он возвышался над невысоким Карлссоном, как мастифф над боксером. Но когда они соединили руки, то оказалось, что ладонь у Карлссона – пошире.
– Ну давай, Колобок! – ухмыляясь, пробасил детина. – Покажи, что у тебя есть яй…
Бум!
Рука детины с громким стуком ударилась о деревянную стойку.
Детина побагровел. Вокруг захохотали.
– Нечестно! – заорал детина, перекрывая шум. – Я не успел! Еще раз, по новой!
– В кругу друзей не щелкай клювом! – захохотал подсадивший Катю верзила. – А он молодец, твой дружок!
Рыжебородый сгреб деньги и пододвинул их Карлссону.
– Что, братишка, согласен на реванш?
Карлссон с достоинством кивнул.
Детина по кличке Баран достал бумажник и бросил на стойку сто долларов.
На этот раз он ничего говорить не стал, глядел зло и внимательно. Руки борцов соединились и…
Бум!
Результат тот же.
– Это какая-то хитрость! – возмутился детина. – Так не бывает!
– Было, было! Все видели, как ты валялся! – насмешливо произнес желтобородый. – Гуляй, Баран! Какое твое уважаемое погоняло, братишка? – спросил он Карлссона.
– Погоняло? – не понял тот.
– Кличут тебя как?
– Карлссон. С двумя «с».
– Да хоть с тремя! – засмеялся желтобородый.
– Нет, – очень серьезно возразил Карлссон. – С тремя я пока не заслужил.
– Это – твои дела, братишка! Ты в теме, поборешься еще – или на выход?
– Поборюсь, – сказал Карлссон.
– Молодца, братишка! Деньги только прибери!
– Ей отдайте, – Карлссон кивнул на Катю. Катя взяла переданные деньги и небрежно запихала в карман.
Она страшно гордилась Карлссоном. И собой тоже. Ведь это была ее идея – сходить в кафе.
И бандитские морды вокруг казались ей уже и не мордами, а очень даже мужественными лицами настоящих мужчин.
А Карлссон тем временем уложил еще одного соперника. И еще. Причем с такой же легкостью. Бум – и всё.
Катин карман уже оттопыривался от стодолларовых банкнот, когда поток желающих посостязаться иссяк.
– Никто не хочет? – громогласно поинтересовался желтобородый. – Ну что ж, придется мне самому поддержать честь заведения!
Он обошел стойку, уселся напротив Карлссона, но денежку класть не стал.
64 
