Последние отзывы

  75  

Примерно через час Сент вошел в спальню. Джул плескалась в ванной, как счастливый, беззаботный ребенок. Остановившись в дверях, он заколебался, стоит ли входить.

Увидев мужа, Джул замерла.

— Привет, Джул, — неловко сказал он. Джул почувствовала, как у нее загорелись щеки, и опустилась поглубже в воду. «Кого мне стесняться, — подумала она, вдруг разозлившись. — Он все… видел».

— Я буду готова через минуту, — сказала она, вздернув подбородок.

Сент допустил оплошность, переведя взгляд от лица жены. Он мгновенно возбудился, увидев ее прелестные белые плечи и верхнюю часть груди. Вздохнув, он собрался идти вниз.

— Джул, я буду внизу. Мне тоже нужно принять ванну, так что позови меня, когда закончишь.

Он испытывает такое отвращение к ней, что даже не может находиться с ней в одной комнате! Она готова была выпрыгнуть из ванны и обрызгать его с ног до головы! Но она не сделала этого, а лишь ехидно сказала:

— Мне очень жаль тебя, такой трудный день! А что стряслось с миссис Браниган?

Сент снова посмотрел ей в лицо. Он не переставал думать о пистолете, о ее визите к Мэгги. Господи, он ведь уже говорил ей, что не будет больше спать с Джейн! У него вдруг потемнели глаза — он холодно спросил:

— Отчего ты решила, что с ней что-то стряслось? С ней все в порядке. Пойми, не все, к кому я захожу, больны.

Джул хотела заорать на него, но она закусила губу и опустила голову. Она услышала, как он перевел дыхание, хлопнул дверью и пошел по коридору.

— Несчастный человек, — прошептала она, ненавидя себя за слезы, стекающие по щекам. — Наверное, в этом мы похожи, потому что я — несчастная женщина.

* * *

Пенелопа впервые попала в дом Секта Морриса. Он был ужасно маленький и не очень хорошо обставленный. Но раз уж она пришла сюда, то решила, что должна получить максимум удовольствия. В конце концов Сент был Томасу зятем. Пенелопа вежливо поздоровалась с Сентом и постаралась произвести как можно более приятное впечатление на сестру Томаса. «Что за дикие рыжие волосы», — подумала она, радуясь своим мягким льняным локонам.

— Очень рада снова вас видеть, — сказала Джул, в десятый раз изумляясь тому, что мог найти Томас в этой отвратительной девице. Голос ее был холоден, как лед.

— Я тоже, — любезно ответила Пенелопа. — Доктор Моррис, — прибавила она, склонив высокую шею, — мои родители шлют вам поклон.

— Пен, хочешь шерри? — спросил Томас. Джул заметила улыбку, брошенную Пенелопой ее брату. Пен! Голос Пенелопы смягчился, как и ее взгляд:

— Спасибо, Томас, с удовольствием.

Сент сидел молча, пока не пришли Хаммонды, полные смеха и веселья. У Байрони был уже большой живот и прекрасный цвет лица, кожа словно светилась, как это часто бывает у беременных женщин.

— Глазам своим не верю, — пропела Байрони сладким голосом. — Пенелопа! Как здорово! Жаль, что нет Сэкстонов.

Пенелопа не знала, куда деться. Почувствовав, как Томас сжимает ей руку, она выдавила из себя улыбку.

— Здравствуйте, — сказала она. — Рада снова вас видеть. Мама очень довольна той суммой, которую собрал бал для ваших рабов, мистер Хаммонд.

— В Калифорнии нет рабов, — вкрадчиво напомнила Байрони.

— Да, Пен, — прибавил Томас, — тебе пора прислушиваться к тому, что говорят вокруг, и, может быть, даже читать газеты. Оттуда можно почерпнуть много полезного.

Брент Хаммонд с интересом наблюдал за перепалкой между двумя молодыми людьми. Он тихо сказал Сенту:

— У твоего шурина сила воли получше моей. Она всегда так пасует, когда он поучает ее?

— Он держит ее в руках, — откликнулся Сент, — и, похоже, неплохо справляется. Не думаю, что мы услышим сегодня от нее много ехидных намеков.

— Как Тэкери? — спросил вдруг Брент.

— Хорошо, — ответил Сент.

От Брента не ускользнуло, каким взглядом его друг смотрит на свою прелестную жену в темно-зеленом шелковом платье с глубоким декольте. Волосы ее были уложены короной на голове, шелковистые локоны обрамляли лицо.

— Я сегодня перекинулся с ним парой фраз, перед тем как прийти сюда, — сказал Брент. — Он жалуется, говорит, что твоя жена — сплошное наказание! Я попытался расспросить его поподробнее, но он остался нем как рыба. Он, видимо, хранит молчание из преданности твоей малышке. По-моему, он ей безраздельно предан.

Сент не хотел говорить об этом, не хотел даже думать, по крайней мере в этот вечер.

— Байрони больше не тошнит по утрам? — спросил он.

  75