40 
— Ощущение не ощущение, — пробормотал Олег, оглядываясь по сторонам, — а четверым подонкам все равно хватило. Да так, что двое от одного вида крышей протекли. Ага, попробую рогатину…
Подсунув под мертвую лошадь ратовище копья, Середин приподнял тушу, выбил из-под нее ногу пленника.
Потом расстегнул подпруги и таким же образом снял седло. Все остальное получилось значительно проще. Небрежно обхлопав безжизненные тела, он срезал два кошеля, потом перекинул мертвецов через спину трофейной лошади, сверху закрепил седло. Живого бандита с четким отпечатком шестигранного навершия на лбу привязал вместе с сумками и рогатинами на спину чалому.
— Вот так и поехали…
Ведун поднялся в седло. Разумеется, вести с собой столь тяжело нагруженный караван было неудобно, однако Олегу не улыбалось с захваченной лошадью в поводу внезапно встретить того, кто знал ее хозяина. Доказывай потом, что это не ты резал и грабил. А так — тушки предъявил, и алиби налицо. К тому же идти оставалось явно недалеко. Грабители, как известно, обитают только там, где есть кого грабить. А значит — поблизости находится человеческое жилье.
И действительно, часа через полтора ведун наткнулся на заваленную лапником и присыпанную снегом лунку — обычная рыбацкая уловка, чтобы прорубь каждый раз не долбить. Никаких следов возле снасти не имелось. Либо хозяин давно не появлялся, либо за ночь пурга все начисто замела.
— Ничего, — покачал головой ведун. — Раз уж из леса дорогу нашли, тут тем более не пропадем.
Санный след обнаружился метров через сто — кто-то совсем недавно вывернул из уходящей влево протоки и направился вверх по реке. Потом еще один след вышел из-под сосен. Как ни странно, но из леса везли не дрова или сухие зимние хлысты, а сено — его клочки валялись с интервалом в каждые десять-двадцать метров.
Послышался яростный лай — откуда-то с левого берега, но издалека. Поворачивать Середин не стал. На Руси все крупные города стоят на реках, а потому съезжать с Печоры ради поисков какого-нибудь мелкого хутора смысла не имело.
Из-за поворота навстречу выехала пара саней. На первых сидел мужик в длинном черном тулупе и мохнатой шапке, смахивающей на волчью, на вторых — малец лет десяти, в опрятной светло-коричневой дубленке с выпирающей наружу белой овчиной и такой же светлой шапке. Мужик, оглядев верхового путника и навьюченных мертвецами лошадей, тряхнул вожжами, щелкнул в воздухе кнутом, слегка отворачивая возок — так, чтобы миновать встречного под дальним берегом, — и, словно невзначай, подтянул к себе топор, валявшийся на блестящих от рыбьей чешуи шкурах. У паренька же глаза от такого зрелища округлились, и он совершенно забыл править конягой — пока окрик старшего не привел его в чувство.
Еще поворот — и по правую руку показалась крепость. Не каменная твердыня, подобная Белоозеру или Новгороду, однако же и не обычная боярская усадьба. Поверх четырехметрового земляного вала еще метра на два поднимался прочный тын, в котором меж темных от времени, остро заточенных кольев светлели, как проплешины, еще белые стволы. Значит, за стеной следили, ремонтировали.
К высоте стен можно было смело прибавить еще метров пять высоты склонов холма, на котором возвышалось городище. Склоны, конечно, были пологими — по таким можно не карабкаться, а просто бежать. Однако бежать вверх, особенно когда навстречу валятся камни, стрелы, бревна и копья, — тоже не подарок. Ворота смотрели в сторону реки, и к ним вдоль стены шла накатанная дорога.
Подъем к городу начинался от широкой проруби, в которой две девки в коротких полушубках и цветастых платках полоскали белье. Вооруженного путника они не испугались — но страшный груз, навьюченный на лошадей, заставил их замереть, стоя на коленях. Одна даже прижала к груди мокрое белье — и теперь полушубок стремительно темнел от воды. Ведун неспешно проехал мимо. Поднатужившись, гнедая по разбитому глиняному склону поднялась на полметра к дороге. Там Олег придержал кобылку, убедился, что тяжело груженные заводные тоже преодолели берег, двинулся дальше.
Тракт тянулся вверх вдоль земляного вала, и Середин смог еще раз убедиться, что хозяйничает в крепости воевода крепкий и не ленивый: откосы земляного вала и склоны холма были обильно политы водой, и теперь их покрывал скользкий и прочный панцирь. Потому Олега не удивило и то, что перед воротами стояли не скучающие, плохо одетые стражники с короткими мечами и замызганным ящиком для мыта, а самые настоящие ратники в кольчугах и железных шапках, отороченных лисьим мехом, с гранеными копьями на длинных ратовищах.
40 
