очень нудно 
61 
– Не надо… – мой меч описал дугу перед его лицом. – Тут люди отдыхают. Не шуми…
Тишина наступила как-то сразу.
Мои оппоненты попятились. Никто из них оружия не вытаскивал. Но оно у них точно было. Вот у этого из-под рубахи кончик ножен торчит, у того пола топорщится – не иначе, как кистень за поясом торчит. Да и другие тоже – явно не с пустыми руками сюда пришли.
Блин…
Рунный клинок надо было брать!
– Кхе-кхе… – из-за углового столика медленно поднялся коренастый дядька. – Мне показалось, или я слышал шум?
Он, не глядя под ноги, направился ко мне. Сидящие на его пути люди быстро прятали ноги и отодвигались в сторону. Так… местный или, точнее сказать, пришлый основной? Похоже.
Не обращая никакого внимания на меч в моей руке, он подошел почти вплотную. Оглядел меня с головы до ног и повернулся к своим.
– Ну? Я задал вопрос?
– Э-э-э… уважаемый Жант, тут такое дело… ребята пошумели немного, – поднялся с места один из собутыльников пострадавшего алкаша. – Ну и вот оказали любезность этой красуле, помогли пройти. А вон тот возьми да стукни Манна, да еще и ножом пригрозил…
– Ох, и здоров ты врать! – покачал я головой. – По рылу твой дружок справедливо огреб, неча руку на целителя поднимать! А про нож ты треплешь, любезный! Того не было! Любой подтвердит!
А вот про любого – это я загнул… Народ-то в стороны расползается! Что ж это за парни тут такие борзые, что никто с ними спорить не хочет? Вон и местный "кадр", быстро протрезвевший, ищет глазами уголок поукромнее.
– Понятно. – Кивнул головою Жант. – За целителя – извинения наши приносим. Согласны?
– Да. Согласен.
– А вот за товарища нашего, мечом безвинно пораненного – с вас причитается!
– Отчего ж это – безвинно?
– А кто слова ваши подтвердить готов?
Тишина. Окружающие прячут глаза.
– Никто. А вы, – повернулся Жант к собутыльникам, – в том подписываетесь? За товарища своего?
– А то! Так все было! Пусть платит, деревенщина! – загорланили они.
– Так вон кинжал его торчит! – ткнул я рукой в сторону того.
– А вот и нож, каким ему грозили! – вывернулся сбоку какой-то щуплый парнишка из пришлых. В руке он держал обыкновенный засапожник. – На пол бросили, так я подобрал!
– Что ж, – пожал плечами главарь, – все законно. Один погрозил, второй отмахнулся. Все так. А вы-то, уважаемый, чего влезли? Правил не знаете? Двое дерутся – третий не мешай!
Или это подстава, или просто разводка лоха на бабло. Ничего другого в голову не идет.
– А… – вскинулась Мирна.
– Стоп! – вытянул в ее сторону открытую ладонь Жант. – Уважаемая, с вами вопрос решен. Мы принесли свои извинения, и их приняли.
– Хорошо, – кивнул я головой. – И что же вы хотите от меня?
– Вину свою признаете?
– Нет. Врут ваши ребята, дружка выгораживают.
– Плохо. Кабы признали вы вину свою, так и миром бы разошлись. Заплатили бы вы нам пять золотых (Ого! Ну у него и аппетиты!) и жили бы себе спокойно.
– А в данном случае?
– Ну… человек, которого обидели вы незаслуженно, сам за себя постоять не может… Но друзей попросить вправе.
– Верно! – снова загомонили собутыльники. – Так все! По правилам!
– Так что… – развел руками главарь, – сами понимаете…
Из задних рядов поднялся крепкий парень. На боку у него… блин! Почти оглобля висит. Как только он таким управляется? Это, без малого, двуручник получается.
– Так как, уважаемый? Насчет вины-то? Подумаете?
– Вот за что я тебя, Жант, всегда уважал – так это за умение считать!
Мы все повернулись на голос.
В дверях стояло несколько человек. Тоже нехилые ребятишки. Лицо человека, стоявшего впереди, было мне смутно знакомо.
Так… похоже, что к бандюкам (а это точно бандюки – и к бабке не ходи!) прибыло подкрепление. Совсем весело…
Тем временем говоривший прошел вперед. Небрежно отодвинув со стола кружки и пустую посуду, он присел на краешек. Снял шапку и встряхнул рыжими кудрями.
– Ты что-то имеешь против, Герел? – нахмурился главарь.
– О чем ты, Жант? – рыжий выставил перед собою открытые ладони. – Ради бога! Когда это я лез в твои дела?
– Так что же ты хочешь?
– Э-э-э… мне неудобно тебе напоминать… но ты задолжал мне две золотые монеты…
– И что? Я отдам!
– Я бы хотел получить их сейчас. До того, как ты окончательно поссоришься с… этим человеком…
61 
