очень нудно 
221 
— Кто здесь?
Тобин затаила дыхание и переглянулась с Оствелем. Свистнула сталь — Оствель выхватил из ножен меч. Казалось, Сьонед этого даже не заметила. Когда из-за угла появился часовой, она шагнула вперед.
Страж задохнулся, ослепленный вспышкой Огня «Гонца Солнца».
— Ты!
— Да, — пробормотала она. — Я тоже тебя помню. — Сьонед наставила на него длинный палец без кольца, и новая вспышка огня вонзилась в грудь солдата. Он прижался к стене, выпучив глаза и открыв рот в беззвучном крике.
— Сьонед… — Оствель положил руку ей на плечо; принцесса стряхнула ее и улыбнулась. В ее глазах горела такая ненависть, что у Оствеля пересохло во рту. Он шагнул вперед и вонзил меч в горло часового. Мертвец сполз по стене и остался лежать с широко открытыми от ужаса глазами.
Сьонед бешено повернулась к Оствелю. Он вытер клинок и выдержал ее взгляд, не отводя глаз.
— Никто не должен знать, что мы были здесь. Никто, иначе ничего не выйдет. Тот, кто увидит нас, должен умереть. Но я не позволю убивать тебе, фарадиму.
Выражение ее глаз испугало Тобин. Этой весной она видела его во взгляде Чейна. Это темное мерцание означало одно — смерть. Она схватила Сьонед за руку и потащила за собой.
— Оствель прав, нам нужно спешить.
Огненно-рыжая голова кивнула. Сьонед молча выдернула руку из руки Тобин, позволила Огню сверкнуть и поспешила к лестнице. Тобин бросила еще один встревоженный взгляд на Оствеля, который не стал убирать меч в ножны.
Мнение о Феруче как о неприступном замке сделало стражей беспечными. Тех, кто не принимал участия в пирушке, было легко обойти: Тобин создавала легкие дуновения ветра, которые отвлекали внимание шорохом гобеленов или хлопаньем окон. Сьонед не обращала на это никакого внимания, уверенная, что тех стражей, которых не отвлечет Тобин, заставит навсегда замолчать Оствель. Но на пути к комнатам Янте меч не отведал новой крови.
Сьонед задержалась у высокого окна, осматривая двор. Отблески горевшего внизу большого костра отразились на ее лице. Тобин судорожно сжала плечо Оствеля, когда Сьонед подняла руки.
— Сьонед, нет!
В окнах вспыхнул странный свет-золотой и пурпурный Огонь «Гонцов Солнца». Тобин в ужасе уставилась на дом впереди: его деревянная крыша горела. Искры рассыпались по всему двору, языки пламени жадно лизали постройки. Обычный пожар не распространился бы так быстро, но Огонь фарадима все набирал и набирал силу. Начались крики, поднялась паника. Сьонед слегка улыбнулась.
— Будь ты проклята! — закричал Оствель. — Сейчас загорится галерея! Сьонед, ты дура!
— Здесь должен был быть пожар, — тихо сказала она, отвернулась от зрелища в панике метавшихся по двору пьяных солдат и слуг и уверенно повела своих спутников в покои Янте.
Дочь Ролстры лежала в кровати с драконьими гобеленами, слишком слабая после родов, и рыдала, взывая о помощи. В углу еще тихо покачивалась колыбелька, но сидевшая возле нее женщина ушла, и не без основания, потому что языки пламени уже были видны в окнах седьмого яруса башни. Внутренние лестницы были охвачены огнем, горел деревянный балкон, располагавшийся тремя ярусами ниже. В комнату стал просачиваться дым, и ребенок заплакал.
Мольбы о помощи сменились воплями ярости. Сьонед, не обращая на Янте никакого внимания, подошла к колыбельке, где лежало дитя с волосами цвета солнца.
— Богиня милостивая, — выдохнула она, боясь дотронуться до младенца. Затем Сьонед робко и застенчиво провела пальцем по его щеке. — Тс-с… — прошептала она. — Я уже здесь, малыш.
Янте приподнялась и взвизгнула:
— Убирайся от моего сына!
— Моего сына, — мягко поправила Сьонед. Она подняла мальчика, прижала его к себе и прикоснулась губами к золотым волосам, покрывавшим головку. Он перестал плакать и уютно прильнул к ее груди. — Моего сына, отныне и во веки веков.
— Ты не посмеешь! — Янте попыталась встать, застонала и упала на подушки.
— Руки прочь от него! Ты не по смеешь украсть его у меня!
— — Это ты украла ребенка из тела моего мужа. — Сьонед обернулась к принцессе и крепче прижала к себе малыша, закутывая его в одеяльце. — Я возвращаю лишь то, что принадлежит ему и мне.
— Я сожгу тебя в твоем собственном Огне! Стража! — закричала она сорванным голосом. — Стража!
— — Успокойся, — рассеянно бросила Сьонед, поглаживая пальцем щечку ребенка. Тобин подошла к ней, глядя на малыша так, словно не могла поверить в его существование.
221 
