6 
Ариель остановилась как вкопанная. Там, в комнате, перед камином, стоял Этьен — это его силуэт ярко обрисован пляшущим оранжевым пламенем! На нем халат, но ноги босы.
— Да, — сказал он по-английски с сильным французским акцентом. — Поистине великолепна.
— Ну, моя дорогая, — рассмеялся Пейсли, — теперь поняла, что мне от тебя нужно?
Ариель стремительно повернулась к мужу, и на мгновение в ее глазах мелькнуло озарение. И смертельная ненависть, ненависть к нему и к себе:
— Нет, — прошептала она, — нет, пожалуйста, не надо.
— Я могу делать все, что пожелаю, Ариель. Ты не выполнила того, что от тебя ожидали. Но я должен иметь наследника! И поскольку Этьен мой сын, хотя его мать была потаскушкой самого низкого разбора, я позволю ему сделать тебе ребенка. Он согласился бы ради меня, даже если бы нашел тебя непревлекательной, но, к счастью, ты не вызываешь в нем отвращения.
Сегодня, дорогая моя, я желаю, чтобы ты показала ему все, чему я тебя научил, желаю, чтобы он видел, каких успехов ты добилась. А поскольку вне стен спальни ты мало на что годна, я умоляю, дорогая, показать все, на что ты способна. Надеюсь, ты доставишь удовольствие Этьену… да-да, ты просто обязана сделать это!
— Нет!
Ариель повернулась и бросилась бежать, но Пейсли ловко подставил ей подножку. Она сопротивлялась даже тогда, когда он сорвал с нее сорочку и за Волосы подтащил к камину:
— Ну, Этьен, нравится тебе ее тело, или ты находишь его слишком худым?
— Нет!
— Она довольно красива, — заметил Этьен, — но я никогда не насиловал женщин. И ее не желаю принуждать.
Пейсли расхохотался, стискивая ребра Ариель, так что она почти не могла дышать.
— Тебе не придется насиловать ее. Сегодня она будет тебя ублажать. А завтра ночью, мальчик мой, поверь, она будет совсем смирной и готовой на все… а я стану держать эту шлюшку, пока ты не овладеешь ею. Знаешь, она ведь еще девственница.
Он снова расхохотался.
— Но женщина не всегда может забеременеть после всего лишь одной… встречи, — напомнил Этьен.
— Нет, будешь брать ее, пока не сделаешь ребенка. Ты будешь щедро вознагражден, мой мальчик. О да, не беспокойся, даю слово!
Ариель горько зарыдала; по щекам покатились слезы, из носа текло, волосы повисли спутанными прядями. Но Пейсли развернул ее к себе и с силой ударил по лицу.
— Довольно, Ариель! Прекрати свое дурацкое нытье, или я выпорю тебя! Немедленно покажи Этьену, как прекрасно я тебя вышколил. Все женщины — шлюхи в душе, и ты не исключение. Но тебе придется подождать, пока живот начнет расти. Даю тебе ночь, можешь сгорать от нетерпения, это тебе не повредит. Этьен, сними халат. Хочу, чтобы Ариель видела твою мужскую оснастку. Подними глаза и взгляни на подарок, который я преподношу тебе, дорогая.
Она повиновалась и тупо наблюдала, как Этьен сбрасывает халат и тяжелый шелк блестящей лужицей ложится у его ног. Ариель отрешенно отметила, что по сравнению с отцом Этьен неплохо сложен. Его мужская плоть уже была напряжена, гордо поднимаясь из поросли негустых волос, и Ариель что-то горячечно пролепетала, ощущая, как рука мужа гладит ее груди. Протестовать означало новые унижения, боль, бесконечную боль и издевательства над Доркас. Ариель вынудила себя стоять совершенно неподвижно.
— Ну, что ты думаешь, Ариель? Приятно будет, если этот молодой жеребец тебя покроет, а? Ариель молчала.
— Впрочем, все это неважно. Теперь, дорогая, я отпущу тебя. Но ты, покорно и без сопротивления, облегчишь страдания Этьена. Потом вернешься к себе и будешь думать о наслаждении, которое тебя ожидает.
Она сделала, как было приказано. Но сейчас все было по-другому, потому что мужское естество молодого человека, длинное и толстое, набухло и отвердело. Когда все было кончено, Ариель легла перед камином, вжавшись лицом в ярко-зеленый обюссоновский ковер.
— Прекрасно, дорогая девочка. Теперь оставь нас. Ариель в мгновение ока вскочила, вытирая ладонью рот, и бросилась к двери, слыша за спиной издевательский смех Пейсли. Ворвавшись к себе через смежную дверь, она схватила графин с водой, стоявший на ночном столике, прополоскала рот, и тут ее вывернуло наизнанку.
Это уже слишком.
Больше ей не вынести. Ариель взглянула на решетки на окнах, установленные год назад молчаливым работником после ее безумного побега к сводному брату. Она знала, что дверь заперта снаружи. Пейсли больше не желал рисковать после того, как жена попыталась скрыться. Несмотря на все угрозы в адрес Доркас, он по-прежнему был осторожен и постоянно следил за молодой женой. Но, конечно, если Ариель покончит с собой, у него не останется причин преследовать старую горничную. Единственной проблемой Ариель было — каким способом сделать это. Она взглянув на стеклянную статуэтку, стоявшую на ночном столике. Если ее разбить, осколки наверняка окажутся достаточно острыми.
6 
