очень нудно 
48 
Роланд покачал головой:
– В таком случае кто наградил тебя ребенком?
Дария посмотрела ему прямо в глаза. Больше нельзя было щадить его и скрывать от него правду.
– Ты.
Она вздрогнула, когда Роланд разразился смехом, хотя и ожидала такой реакции. Продолжая смеяться, он сказал:
– Наглая ложь, Дария. Мужчина знает, когда он берет женщину. Это не проходит незамеченным, вроде отрыжки. Когда должен родиться ребенок?
– Поскольку я знаю точный день зачатия, я легко могу подсчитать.
– Когда же это произошло?
– Два месяца назад, в Рексеме.
Он был тогда очень болен и не мог ее защитить.
– Тебя там изнасиловали? Ты вышла одна, и на тебя напал какой-нибудь мужчина? Признайся мне, Дария. Ну, говори.
– Нет, ты не изнасиловал меня.
– Видит Бог, если ты сейчас же не прекратишь сочинять сказки, я тебя поколочу.
– Ты был болен и в бреду видел какую-то женщину, точнее женщин, которых любил на святой земле. Я…, ну, я ухаживала за тобой и захотела, чтобы именно ты был моим первым мужчиной.
Роланд уставился на нее, открыв рот.
– Ты хочешь сказать, что я овладел тобой – девственницей – и ничего не помню об этом?
– Ты считал меня Лайлой.
Он отпрянул назад, потрясенный до глубины души.
– Лайла, – обронил он тихо. – Она не более чем бредовое видение. Неужели я так живо представил ее себе и взял тебя вместо нее, сам того не ведая? Абсурд. Ты совсем на нее не похожа.
– Не похожа, – печально вздохнула девушка, отворачиваясь от него. – Ты ее, наверное, сильно любил. И еще там была Сина.
– Сина, – повторил Роланд, как попугай. Нет, это все выдумки Дарии. – Слушай меня, слушай хорошенько. Я ничего не помню, и это правда. Не верю, чтобы женщина благородного происхождения позволила лишить себя невинности до свадьбы…, нет, не верю. Ты говоришь, что даже помогала мне овладеть тобой? И сколько же раз я – мужчина в бреду и очевидно, похотливый, как козел, взял тебя?
– Только один раз.
– А, понятно. И в результате вспахивания твоего маленького лона ты теперь с ребенком.
– Да. – Дария уже сама начала сомневаться в том, что все это было.
– Ты что, издеваешься надо мной? Чем я заслужил такое обращение? Почему ты лжешь мне? Я не мог представлять себя в другом месте и с другими женщинами. Лайла и Сина остались в моем прошлом.
Она молча смотрела на него. У девушки не было никаких доказательств, никаких других аргументов. Роланд подумал, что она собирается еще что-то сказать, и отмахнулся от нее.
– Нет, Дария, хватит. Я устал от твоей лжи. А теперь тебе удалось убедить короля и королеву в своей очаровательной невинности. Господи, как я мог быть таким идиотом? По твоей милости я выгляжу в их глазах бессовестным негодяем.
Он посмотрел на Дарию с такой ненавистью, что у нее сжалось сердце. Она ожидала, что он ей не поверит, но, признаться, была удивлена столь неприкрытой враждебностью. Девушка бросилась бежать куда глаза глядят, лишь бы скрыться от этого человека, который считает ее лгуньей.
Внезапно его пальцы сжали ее руку, она вскрикнула и, повернувшись к нему, заколотила кулачками по его груди.
– Отпусти меня! Не все ли тебе равно, что со мной будет?
– Мне не все равно, – произнес он уже спокойно. – Ты знаешь, что нужна своему дяде только невинной. И это очень легко определить, если помнишь.
Она закрыла глаза при воспоминании о том, как граф запустил руку в ее святая святых и щупал, цела ли хрупкая преграда ее девственности.
– Дэймон Лемарк убьет тебя, если ты к нему вернешься в таком виде. Ты теперь для него обуза, Дария. Но ведь это не секрет, не так ли? Оттого ты и выдумываешь все эти небылицы. Стараешься просто спасти себя.
– А что я для тебя значу? Она пожалела о своих словах в тот же миг, как они сорвались с ее уст, и побледнела как полотно. Роланд с раздражением посмотрел на нее.
– Миссия, которую я должен выполнить; собственность, которую должен вернуть законному владельцу. Раньше ты была ценным имуществом, Дария, но теперь совершенно бесполезна.
– Замолчи! – Она зажала уши руками, чтобы не слышать этих жестоких слов. Он стиснул ее запястья.
– Скажи мне правду. Я помогу тебе, клянусь, но ты должна сказать правду!
– Я не лгу. Ты бредил и сначала принял меня за Иоанну, кричал и обвинял в том, что она предала тебя. Потом заговорил на странном языке и назвал меня Лайлой, просил, чтобы я легла на тебя и позволила тебе войти в меня. Ты хотел сосать мои груди и ругал за то, что я была одета.
48 
