42 
Между родителями существовали какие-то особые узы, которые всегда вызывали ее восхищение, хотя она никогда до конца не понимала их природу. Они, казалось, произрастали из какой-то общей, ничем не выражаемой печали, о которой они не говорили, она проявлялась в нежности, с какой они относились и обращались друг к другу. Акрам Малик никогда не повышал голоса. Да у него никогда и не было к тому повода. Его слово было законом для жены, а также и для детей.
Однако Муханнад, когда был подростком, презрительно, но, конечно же, за глаза называл Акрама старым пердуном. А в саду позади дома он в бессильной злобе швырял камни в стену и с ожесточением колотил ногами по стволам деревьев, когда отец что-нибудь ему запрещал. Но он был достаточно благоразумен, и Акрам этого никогда не видел. Для него Муханнад был молчаливым и послушным. С юности брат Салах жил в ожидании своего часа, но выполнял все, что велел отец. Он понимал, что если будет исполнять свои обязательства по отношению к семье, то отцовский бизнес и все накопления в конце концов перейдут к нему. А тогда уж его слово будет законом. Салах знала, что этого дня Муханнад ждет с нетерпением.
И вот сейчас он сидел перед отцом; Акрам молчал, но было видно, что его переполняет гнев. В дополнение к беспорядкам, которые Муханнад учинил в городе, он не только пригласил Таймуллу Ажара в Балфорд, но еще и привел его в их дом. А это уже было серьезным проступком и расценивалось как явное неуважение по отношению к семье. Хотя Таймулла был старшим сыном брата отца, Салах знала, что его изгнали из семьи, а это означало, что он как бы умер для всей родни. Включая и семейство своего дяди.
Акрама не было дома, когда Муханнад пришел вместе с Таймуллой. На слова матери:
— Ты не должен был так поступать, мой сын, — Муханнад ответил:
— Он нам нужен. Нам нужен опытный человек. Если сейчас мы не заявим во всеуслышание, что не позволим замять убийство Хайтама, это станет обычным делом.
Вардах посмотрела на сына с беспокойством, но возражать не стала. С первого взгляда признав в незнакомце Таймуллу Ажара, она больше ни разу не подняла на него глаз. Она равнодушно кивнула — уважение к сыну было для нее естественным следствием уважения к супругу — и ушла на кухню к Салах, дожидаться возвращения Акрама. Тот уехал на фабрику, чтобы назначить кого-то из работников исполнять обязанности покойного Хайтама.
— Амми, — тихо обратилась Салах к матери, ставившей на поднос еду, — кто этот человек?
— Никто, — твердо ответила Вардах. — Его не существует.
Но ведь в действительности Таймулла Ажар существовал, и Салах, услышав его имя, припомнила тайные перешептывания между младшими в семье. Когда отец, вернувшись домой, зашел на кухню, Бардах сообщила, кто вместе с сыном пришел в их дом. Только по глазам Акрама, которые стали узкими, как щелки, можно было понять, как он разгневан приходом незваного гостя.
— Зачем он здесь? — спросил Акрам.
— Из-за Хайтама, — ответила жена.
Она смотрела на Салах сочувствующим взглядом, словно верила в то, что ее дочь действительно полюбила человека, за которого ей велено было выйти замуж. А почему нет? Салах же умная девушка. Ведь в подобной ситуации сама Бардах пришла к тому, что полюбила Акрама Малика.
— Акрам, Муханнад говорит, что у сына твоего брата есть опыт в таких делах.
— Смотря что понимать под «такими делами», — фыркнул Акрам. — Тебе не следовало впускать его в дом.
— Он же пришел с Муханнадом, — возразила она. — Что мне было делать?
Вот и сейчас он был с Муханнадом и сидел на одном конце дивана, на другом — брат Салах. Акрам расположился в мягком кресле, подложив под спину вышитую Бардах подушку. Телевизор с огромным экраном показывал какой-то азиатский фильм из кинотеки Юмн. Перед тем как улизнуть наверх, она вместо того, чтобы выключить телевизор, по ошибке приглушила звук. И теперь из-за плеча отца Салах могла видеть тайное свидание молодых любовников, столь же горячих в своих чувствах, как Ромео и Джульетта. Балкона, правда, не было — они встретились на кукурузном поле, обнялись и, упав на землю, продолжали свои дела; стебли растений скрывали любовников от посторонних глаз. Салах отвела взгляд от экрана, чувствуя, как сердце, вырвавшись из груди, бьется у нее в горле, словно крылья пойманной птицы.
— Я знаю, что тебе не по нраву то, что произошло сегодня, — говорил Муханнад. — Но мы договорились с полицией о ежедневных встречах. Они будут информировать нас о том, как продвигается следствие.
42 
