22 
— Здравствуйте, мистер Дэмсон, — приветствовала она как можно вежливее, наклонив голову. — Надеюсь, путешествие в Лондон было приятным? Гертруда здорова?
— Вполне. Она всегда на ногах с самого утра, разве что иногда жалуется на печень.
— С вашей стороны очень мило приехать и позаботиться узнать, как мы устроились.
— Но это не так! Совсем не так!
— Вы не хотите убедиться, что с нами ничего не случилось? Заверяю, что милорд Каслроз — очень гостеприимный хозяин. Он никогда бы…
— Я не это имел в виду!
Арнольд желал лишь одного — чтобы проклятый виконт убрался. Он изо всех сил пытался успокоиться. Право на его стороне. Но при одном взгляде на Лили всякие разумные мысли немедленно вылетели из головы. Она выглядела еще прелестнее, чем при последней встрече. Арнольд узнал платье персикового цвета, скромное и, возможно, немного старомодное, но выглядевшее на ней не хуже, чем на любой королеве. Волосы заплетены в косу и уложены узлом на голове. Легкие выбившиеся из прически локоны вились на шее и около ушей. Лили выглядела спокойной, невозмутимой. Это БЕЗМЯТЕЖНОЕ выражение, которое Арнольд так живо помнил, было словно приклеено к ее лицу.
— Понимаю. Что же вы имеете в виду, сэр?
— Я хочу сказать, что вы и дети…
— Ужин подан, сэр.
Арнольд грязно выругался, но услышал его только Найт, едва удержавшийся от смеха:
— Благодарю, Дакет. Мистер Дэмсон, не будете ли вы так добры подать руку миссис Уинтроп?
Лили не хотела бы приближаться к Арнольду даже на шесть футов, но поскольку ничего нельзя было поделать, просто улыбнулась и подождала, пока Арнольд возьмет ее под руку. Он весь дрожал, хотя Лили не могла понять, почему. В конце концов, именно она самозванка, а не он.
Они направились в столовую, где мистер Дакет лично придержал для Лили стул. Она подошла к столу, но Арнольд не выпускал ее руку. Лили попыталась освободиться, но безуспешно.
— Мистер Дамсон, пожалуйста.
— О, — пробормотал Арнольд, отдергивая пальцы, словно от огня.
Найт, изумленно подняв брови, уставился на Арнольда, всем видом выражая неодобрение столь неприличного поведения.
Арнольд покраснел. Лили молилась про себя, чтобы он, по крайней мере, не раскрывал рта, а Найт решил продолжать этот фарс. Как только все уселись, он велел Дакету подавать на стол.
Арнольда хватило ненадолго: положив себе тушеной баранины, он объявил:
— Я хотел бы уехать завтра же. Лили. Ведите собрать детей и проследите, чтобы все было готово.
«Сейчас или никогда», — подумала Лили, на мгновение замерев с вилкой у рта.
— Нет, Арнольд. Мы никуда с вами не поедем и останемся здесь.
Арнольд окончательно потерял самообладание.
Глава 4
Дэмсон Фарм, Хэрроугейт. Англия.
— Да, мэм. Мы приятели Лили Тремейн, крошки вашего брата. Ужасно жаль, что старина Трис откинул копыта, но были бы здорово рады повидать девочку, уж это точно.
Гертруде Дэмсон с трудом удавалось понимать смысл жаргонных выражений, что отнюдь не умаляло страха перед двумя зловещими созданиями, весьма напоминавшими разбойников с большой дороги. Тот, что повыше, выглядел очень злобным; мясистая красная физиономия и бесстрастные темные пуговичные глазки наводили на мысль о том, что он способен украсть содержимое из церковной кружки для бедных, а потом придушить самого священника, что же касается его товарища-коротышки, похожего на хорька, тот, по-видимому, вполне может держать священника, пока первый разделывается с беднягой.
Гертруда ваяла себя в руки. Так они желают говорить с Лили? И это ее приятели? Вряд ли, конечно, но Гертруда совсем не возражала. Ни чуточки. Она оглянулась в поисках старого дурака Бима. Где его носит? Как он посмел впустить в дом этих негодяев?
Бим, собственно говоря, успел разбогатеть с утра на пять фунтов и теперь нерешительно переминался за порогом гостиной, молясь только о том, чтобы гости не прикончили хозяйку.
Гертруда подумала, что завопила бы во всю мочь и подняла бы мертвых, явись эти двое за чем-то другим, а не за мерзкой тварью Лили Тремейн. Она все еще сгорала от ревности: подумать только, жалкий трус Арнольд мог так увлечься этой шлюхой! Значит, теперь ему понадобились чужие дети? Человек, который собственным отпрыскам не уделял ни малейшего внимания, теперь решил стать отцом отродью Триса? Не будь намерения мужа столь омерзительно очевидными, Гертруда плюнула бы ему в лицо. Но Лили взяла детей и попросту исчезла. У Гертруды были свои подозрения относительно причины столь внезапного побега, но она в жизни бы не призналась в них себе самой, не говоря уже о священнике и даже высших силах.
22 
