24 
Лейси стояла посреди гостиной уперев руки в бока и раздумывала, где ей купить мебель, когда в дверь позвонили.
Отметив про себя, что она никому не давала знать, где поселилась, Лейси замерла и прислушалась, чувствуя, как заколотилось сердце, и ненавидя себя за это. В Куантико она ощущала себя в безопасности, но здесь, в Вашингтоне, федеральный округ Колумбия, где она жила совершенно одна, для этого не было никаких оснований. Ее облегченный «кольт» был в спальне. Лейси подавила желание немедленно броситься за оружием и глубоко вздохнула. Возможно, это всего лишь почтальон, сказала она себе, или человек, предлагающий подписаться на газеты и журналы.
В Вашингтоне она была знакома только с восемью сотрудниками своего подразделения и с Сэвичем и еще никому не давала домашний адрес. Его знали только в отделе личного состава. Интересно, могли ли они сообщить его кому-нибудь еще?
Снова зазвенел звонок. Лейси подошла к входной двери и встала сбоку от нее – на тот случай, если кому-то вздумается выстрелить, не дожидаясь, пока ему откроют.
– Кто там?
– Лейси, это я, Дуглас, – раздалось из-за двери после небольшой паузы.
Она на мгновение прикрыла глаза. Ну конечно, Дуглас Мэдиган. Она не виделась с ним четыре, точнее, почти пять месяцев. В последний раз они встречались в доме ее отца в Пасифик-Хайтс. Это было вечером перед отъездом в Куантико. Мать Лейси плакала и упрекала ее в неблагодарности. Дуглас держался холодно и отчужденно, почти все время молчал, сидя на красивой кожаной кушетке в библиотеке отца Лейси, и потягивал дорогой бренди из старинного бокала. Это был неприятный эпизод в ее жизни, из тех, о которых она не любила вспоминать.
– Лейси? Ты дома, дорогая?
За день до этого она звонила отцу – должно быть, Дуглас узнал ее адрес у него. Лейси сняла две цепочки, медленно отодвинула засов и открыла дверь.
– У меня есть бутылка шампанского, – сказал Дуглас и помахал бутылкой у нее перед носом.
– У меня нет столового серебра.
– Это не важно. И потом, я не имею привычки пить шампанское из ложки. Ты что, нервничаешь из-за моего приезда, дорогая? Не нужно, милая. Надеюсь, один-два стакана у тебя найдутся?
– Извини, я какая-то рассеянная. Не ждала тебя, Дуглас. Да, несколько дешевых стаканов у меня есть. Входи.
Дуглас прошел следом за Лейси в пустую кухню. Она достала из буфета посуду.
– Я читал о тебе в «Кроникл», – сказал он, ловко открывая бутылку с шампанским. – Надо же, только окончила академию – И уже разоблачила серийного убийцу.
Лейси подумала о Расселе Бенте, убившем двенадцать человек, и о том, что было бы хорошо, если бы его прикончили сами заключенные. От его рук погибло шестеро детей, а Лейси знала, что заключенные ненавидят тех, кто попал в тюрьму за убийство или изнасилование ребенка.
– Я была всего лишь сбоку припека, Дуглас, – сказала она и пожала плечами. – Все сделал мой босс, Диллон Сэвич. Он вычислил преступника еще до того, как мы отправились на место. Просто удивительно, как ему это удалось – и ведь никому ничего не сказал. Ему хотелось, чтобы местные полицейские поняли, какую работу он проделал, и лишь после этого ознакомил их с конечным результатом. Он говорит, что, когда действуешь таким образом, получается такая реклама для нашего подразделения, что лучше и не придумаешь. Честно говоря, я вообще удивляюсь, с какой стати в газете упомянули мое имя.
Лейси улыбнулась, вспомнив, как на следующий день после их возвращения заместитель директора ФБР Джимми Мэйтланд пришел в их отдел с поздравлениями. Вечеринка получилась что надо.
– Сэвич сказал мне, что я появилась как раз вовремя, чтобы снять сливки. Всю черную, подготовительную работу проделали другие. Человек, непосредственно занимавшийся розыском Тостера, не смог поехать в Чикаго, потому что у его жены начались роды и он должен был быть с ней в больнице. Поэтому вместо него поехала я. Так что Сэвич прав: я и пальцем не пошевелила, только наблюдала и слушала. Никогда мне не приходилось видеть одновременно столько счастливых людей.
– По телевидению от имени чикагской полиции выступил капитан Брэди. Он поблагодарил ФБР за оказанную ценную помощь и упомянул вас обоих – и Сэвича, и тебя.
– О Боже, я уверена, что Сэвича это не очень-то обрадовало. Мне кажется, он просил капитана Брэди ничего не говорить. Ну да, я понимаю – для ФБР это, конечно, хорошая реклама. Теперь все знают о существовании нашего подразделения.
24 
