очень нудно 
56 
Далее последовал рассказ о злоключениях влюбленных. Недолго Сигурд наслаждался любовью небесной Девы. На нее обрушился гнев ее отца, Хара Одноглазого, самого хитрого и безжалостного бога варгов. Клад, что охранял дракон, был проклят, и проклятие перешло на Сигурда. Золото альвов губило всех, кто начинал о нем мечтать…
«Как сампо», — подумал Ильмо в этом месте. Хотя что он знал о сампо?
— Вскоре Сигурд отыскал свою семью, родителей, братьев и сестер, с которыми его разлучили в младенчестве, — пела Асгерд. — Теперь у него было всё — слава, богатство, друзья, прекрасная жена — но радости ему это принесло мало. Золото альвов затуманило зрение его родичей и помутило их рассудок. В семье начался раздор. Спустя недолгое время братья, одержимые проклятым кладом, подкараулили Сигурда в лесу. Не ожидая дурного, он повернулся к ним спиной и был предательски убит. Поскольку погиб он не в бою, его душа пошла в Нижний мир, в пищу богине Хель. А Деве Битвы отец велел возвращаться в Чертог Героев. Но валькирия отказалась. Бесстрашно она взошла на погребальный костер любимого, и сгорела, и отправилась в смерть вместе с ним!
Песня закончилась в тишине. Ее нарушало только быстрое бормотание Йокахайнена, который пересказывал тунам последние слова легенды. Но тунам все было уже понятно. Многие из них, особенно женщины, были взволнованы до слез.
— Какая печальная история!
— Какая прекрасная!
Асгерд и сама казалась растроганной. Она неловко поклонилась и села на место, стискивая руки. Бледная, с разгоревшимися глазами, она была прекрасна, как богиня…
— Хорошо было этому Сигурду, — ревниво заметил Ахти. — Только шасть за порог — вот тебе и дракон, вот и клад волшебный! Небось ему не приходилось блуждать по дальним землям в поисках достойных врагов. Вот если бы мне встретить дракона, я бы…
— Сиди уж, Ахти Каукомьели, — проронила Асгерд. — Любить Деву Битвы — это тебе не за карьяльскими девками по березнякам бегать. Куда тебе до Сигурда? Герой о себе не думает, его ведет судьба… Он — как стрела, выпущенная богами, путь его краток и прям…
Ахти побледнел от незаслуженной обиды. Помрачнел, стал немногословен и вскоре отсел от Асгерд подальше. А девушка на него даже не взглянула. Глядела в огонь и улыбалась своим сладким и грозным мечтам.
— Ничего нашему Ахти с ней не обломится, — ухмыльнулся Аке. — Девица-то о герое мечтает, об избраннике богов… Небось и в Похъёлу поперлась, чтобы его здесь встретить. Берегись, Ильмо…
— А я-то при чем?
Огонь потрескивал и метал в небо искры. Вокруг становилось всё темнее. Туны бродили туда-сюда, то выходя на свет, то снова исчезая во мраке. Опять зазвучали монотонные песни…
— Пивка бы! — вздохнул Аке… И тут же поперхнулся и замер на полуслове — перед костром появилась птица. Пестрая окраска ее спинки и крыльев, резко отчеркнутая белой полосой поперек крыльев, казалась изысканной вышивкой. Хвост был распущен по земле, словно мантия, на голове игриво покачивался пышный хохолок. Птица неспешно прошлась вокруг костра, выпятив грудку, растопырив крылья и звонко цокая по каменистой почве длинными когтями на голенастых лапах. Гости проводили ее изумленными взглядами. Птица оглянулась, убедилась, что за ней наблюдают… и превратилась в девушку. Стройную, с гордой осанкой. Ее волосы были заплетены в множество кос, украшены веточками и поздними цветами. На грудь спускались нитки бус из сушеных ягод, лицо было раскрашено ягодным соком. Красотка стрельнула глазами в Йокахайнена и снова прошлась мимо костра. Девушка, которая поднесла корзинку с ягодами — она так и сидела рядом с саами, — придвинулась ближе к нему и испустила тихое, выразительное шипение.
— Ух ты! — Аке всё понял быстрее других — и тут же развеселился. — Йо, да это же она нарочно для тебя!
Все тут же оживились, посыпались добродушные насмешки:
— Видно, ты ей понравился!
— Туны к тебе определенно неравнодушны!
Йокахайнен смутился.
— Быть того не может. Это ж не человек, нечисть…
— А давайте ее спросим, — предложил Аке. — Ну-ка, спроси свою соседку — что той красотке-птичке от тебя было надо?
Йокахайнен пожал плечами и задал вопрос. Девушка, что дарила ему ягоды, быстро заговорила, всем своим видом выражая восхищение соседом и негодование, вызванное поведением соперницы.
— Что она говорит?! — дуэтом спросили Аке и Асгерд.
56 
