очень нудно 
131 
— Вряд ли Англию можно назвать “убогой”, — вмешалась Касси, пылая оскорбленным патриотизмом.
— Ты права, — мягко добавил Эдвард. — Но, признаться, жизнь здесь совершенно иная. Мне кажется, Англия просто не справится с многочисленными народами стольких верований и не сможет держать их под контролем.
— Но Нью-Йорк, по крайней мере сейчас, находится в безопасности, — заявила Касси.
— Да, — согласился мистер Битти. — Нью-Йорк снова в безопасности благодаря таким людям, как вы и генерал Хау, милорд.
— Генерал Хау как-то упоминал о Пейне, — заметил Эдвард. — По его мнению, подстрекательские речи Пейна лишь ускорят конец мятежа. Я слышал, что этот человек прибыл в Филадельфию, не имея ничего, кроме той одежды, что была на нем, и письма Бенджамина Франклина в кармане.
Мистер Битти громко фыркнул.
— Совершенно верно! Вижу, вы успели поговорить с мистером Лейси! Этот Пейн отнес письмо мистеру Бенджамину Рашу, известному врачу и старому другу Лейси. И тот посоветовал Тому Пейну изложить свои радикальные предложения на бумаге. “Те, кто осмелился бросить вызов не только тирании, но и тирану, выступите вперед!” Да, этот парень настоящий мастак! Умеет обращаться со словами и тронуть душу!
Пока Касси пыталась оправиться от изумления, столкнувшись со столь непривычным красноречием хозяина гостиницы, мистер Битти поднялся и похлопал Эдварда по руке:
— Теперь я оставлю вас, милорд. Думаю, вам нужно о многом поговорить с миледи.
— Да, сэр, — кивнул Эдвард, глядя на Касси. Мистер Битти низко поклонился и направился к выходу, но у самой двери остановился:
— А знаете ли вы, что до тех пор, пока он не начал писать. Том Пейн был жалким неудачником? Этот чертов парень… — прошу прощения, миледи, — испробовал ремесло матроса, бакалейщика, владельца табачной лавки и сборщика налогов. Его и жена бросила! — Хозяин весело тряхнул головой:
— Вы не поверите, сэр, но он даже не смог заработать на жизнь шитьем корсетов, — прошу прощения, миледи!
Касси поспешно закрыла рот ладонью, но смех все же прорвался сквозь преграду.
— Не смей подшучивать над местными жителями, Касси, — с притворным негодованием упрекнул ее Эдвард. — Ты увидишь, что у каждого обитателя Нью-Йорка по каждому вопросу имеется твердое собственное мнение, хотя мне кажется, что в голосе неколебимого тори мистера Битти в последнее время появились мятежные нотки.
— Но корсетник, Эдвард!.. Подумай только! В комнате Эдварда улыбка Касси померкла. Она должна сказать ему! И поскольку ей никак не удавалось сочинить подходящего предисловия, вымолвила только:
— Не могли бы мы в самом деле поговорить, Эдвард?
— Конечно.
Она неожиданно показалась ему очень бледной.
— Садись, — мягко попросил Эдвард и подвел ее к дивану.
— Что случилось, Касс?
— Я должна кое-что сказать тебе. Прости за малодушие, но теперь я решилась.
Эдвард молча, неотрывно смотрел на нее.
— Эдвард, у меня будет ребенок, — выпалила в отчаянии Касси.
— Что?!
— Я беременна.
— Не может быть!
Эдвард, сам того не сознавая, оглядел ее с головы до ног. От Касси не укрылось, как он потрясен и оскорблен. Она опустила голову, не в силах вынести его полубезумный взгляд.
— Это ребенок графа?
Она съежилась, услышав этот резкий, неузнаваемый голос.
— Да…
Эдвард вскочил с места, отбросив стул.
— Проклятый ублюдок! О Боже, Касси! Ты уверена?
Касси кивнула. Как она была глупа, считая, что Эдвард воспримет по-другому это ошеломляющее известие.., но она отчетливо помнила, как вел себя граф, когда в самую первую ночь Касси призналась, что беременна от Эдварда.
— Я пойду за доктором. Вероятно, ты ошибаешься.
— Нет. Прости, Эдвард, но тут уж ничего не поделаешь.
Его сын, наследник — ублюдок! Семя графа! Убийственные, несвязные мысли проносились в голове Эдварда.
— Господи, нет, — прохрипел он, не в состоянии взглянуть на нее в эту минуту. Наконец, он все-таки заставил себя поднять глаза. Смертельно белая Касси сидела, выпрямившись, с губами, плотно сжатыми в тонкую линию, но плечи гордо распрямлены.
— Я сделаю все, как ты пожелаешь, Эдвард.
— Будь проклят этот подлец! — с такой нескрываемой яростью произнес он, что Касси отвернулась. Эдвард попытался успокоиться. Касси не виновата. Иисусе, не может же он осуждать ее!
Ему все же удалось выговорить отчетливо и громко:
131 
