очень нудно 
33 
— Неужто вы не способны сдержать слово, милорд? Вы же сказали, что не станете поворачиваться!
— Ради Бога, Кассандра, я просто хочу помочь. Не бойся, когда я захочу взять тебя, ты сама все поймешь.
— Но я не нуждаюсь в вашей помощи и не боюсь вас! Граф усмехнулся:
— Дорогая, ты неисправимая лгунья. Какая грива.., гуще, чем у моего жеребца Цицерона!
— Не желаю слушать о ваших дурацких лошадях!
— А я не собираюсь спорить. Помолчи и великодушно прими мою помощь.
Девушка стиснула зубы и наклонила голову. Пока он энергично намыливал ей волосы, она украдкой прикрыла ладонями груди.
— Хочешь, чтобы я тебя вымыл? Голос был мягким, вкрадчивым, но Касси подняла глаза и со злостью уставилась на Энтони:
— Нет! И прошу вас уйти, милорд, хотя бы на то время, пока я сполосну голову!
Он не стал возражать и, снова усевшись в кресло, закрыл глаза, убаюканный тихим покачиванием яхты. Когда он очнулся от дремоты, Касси, уже одетая, сидела на кровати и вытирала голову. Энтони одним прыжком оказался у лохани.
— Ханжеская скромность не пристала тебе, Кассандра, — заметил мужчина, сбрасывая халат. Однако он с изумлением перехватил ее взгляд, устремленный на низ его живота, и плоть запульсировала и поднялась. — Нет лучшего средства, чтобы вернуть его к жизни, чем горячая ванна или женский взгляд, — небрежно бросил Энтони, опускаясь в воду.
Касси изо всех сил старалась игнорировать его, но каюту наполнил густой баритон. Энтони пел непристойные моряцкие куплеты, и щеки девушки ярко вспыхнули, когда речь зашла о служанке, поднявшей юбки для молодого любвеобильного капитана.
— Замолчите! — рявкнула она. Граф засмеялся и ступил на пол — огромный, загорелый, покрытый прозрачными каплями.
— Ты не подашь мне полотенце?
— Возьмите сами, милорд!
— Хочешь вина, Кассандра? Она медленно покачала головой, и непокорные локоны снова упали на лицо.
— Может, очистить апельсин?
— Нет, я сыта, милорд.
— Превосходно. Я рад, что мой повар угодил тебе. — И, немного помедлив, он спокойно добавил:
— А теперь настало время показать, что и я могу доставить тебе удовольствие.
— Ни за что! Вы жалкий ублюдок! Она съежилась на стуле.
— Да, любовь моя, — возразил граф и потянул за шнур сонетки. Куда девалась усталость! Девушка мгновенно оказалась на другом конце комнаты. Неукротимая ярость сменила страх:
— Будь ты проклят! Второго такого негодяя не сыскать!
В дверь постучали, и появился Скарджилл.
— Все, как вы хотели, милорд? — осведомился он, остро сознавая присутствие сжавшейся в углу девушки и старательно избегая ее взгляда.
— Все было превосходно, особенно если учесть шторм и сильную качку. Но тебе нужно отдохнуть, Скарджилл. Убери со стола и можешь идти спать.
— Да, милорд. Вам больше ничего не угодно?
"Глупый вопрос”, — подумал лакей, поймав взгляд хозяина, обращенный на Кассандру. Она казалась пугливой молодой кобылкой, готовой в любую минуту понести. Камердинер от всей души понадеялся, что хозяин знает, что делает. Собрав блюда и тарелки, он с поклоном вышел из каюты, сгибаясь под тяжестью посуды.
Граф откинулся на спинку кресла и задумчиво постучал пальцами по столу.
— По крайней мере сегодня на тебе нет проклятого платья.
— Вы не коснетесь меня, милорд.
— Ты повторяешься, Кассандра, а это весьма утомительно. Как еще ты узнаешь наслаждение, если я не коснусь тебя?
— Клянусь, я никогда не буду испытывать к вам ничего, кроме ненависти, милорд! Черт возьми, да отпустите же меня домой!
Он, отмахнувшись, медленно встал:
— Нет!
Касси выбросила перед собой руки, но он рывком притянул ее к себе, нашел и обжег ее губы своими, вынуждая их раскрыться. Она не смогла устоять перед его силой — мускулистые руки стальной хваткой обвили тонкую талию, прижимая ее к мужскому телу. Касси начала вырываться, как только его ладонь опустилась на ее ягодицы, лаская и гладя сквозь мягкий бархат.
— Нет! — снова вскрикнула она, когда его губы прижались к ее шее, осыпая поцелуями гладкую белую кожу. Язык нежно ласкал пульсирующую жилку.
Девушка попыталась увернуться, но он уже развязывал пояс и стягивал с нее халат. Тонкая ткань скользнула по ногам. Касси вздрогнула, ощутив одновременно дуновение холодного воздуха и жар тела графа. Она едва успела перевести дух, как Энтони сбросил свой халат и, подняв ее с пола, снова притиснул к себе.
33 
