11 
— А откуда, позвольте вас спросить, вообще взялись основания для таких, я бы сказал, весьма сомнительных выводов? — переходит в контрнаступление падре.
— Брэк! — поднимает обе руки майор. — Позвольте вам напомнить, сеньоры, что здесь все-таки собрались добрые друзья, а не противники! Основной задачей которых является тяжкий труд, во имя вящей славы Господа нашего. Я прав?
Удивительно, но смысл команды «брэк» мы с доном Хосе понимаем совершенно одинаково, хотя для него сейчас это слово означает род экипажа. Синхронно киваем.
— Отлично! Теперь позвольте мне на правах хозяина дома внести некоторую ясность. Вы не возражаете?
Снова последовали согласные кивки.
— Прекрасно! Так вот, дон Хосе, я не требую от вас признавать вслух правоту некоторых утверждений сеньора Серджио. Равно и вы, как я надеюсь, не станете требовать от него публичного подтверждения некоторых фактов… Такое положение устраивает всех?
Мы опять выражаем свое согласие.
— Так вот, дон Хосе. Отрицать или признавать вашу принадлежность к известному ордену, я полагаю, нет необходимости?
— Нет, сеньор Алехандро.
— Примем за аксиому то, что мы, с сеньором Серджио, в этом уверены. Так вот, хочу вам заявить, что мы все не разделяем официальную позицию папского престола относительно его указа Gravissimis ex causis.
Опа!
А иезуит-то дрогнул! Руки его сжались на подлокотниках кресла.
— Более того! — продолжил Дядя Саша, от взгляда которого также не укрылась последняя деталь. — Мы не согласны и с иными, столь же важными указами, определившими дальнейшую судьбу многих членов ордена, да и в конечном итоге — его собственную. Я также склонен полагать, что деятельность этой организации продолжается и поныне.
Взгляд падре стал ледяным.
— В том числе — и в этих местах… да и во многих других, в том числе и в тех, откуда мы прибыли…
Ну, если хитрый дядя и эту наживку не заглотит…
— Это только ваши догадки — или… — голос падре внезапно охрип.
— Не догадки. И не обязательно наши. Иными словами, — командир вдруг стал серьезным, насколько это только было возможно, — мы предлагаем вам союз!
— Мне?!
— Пока лично вам, дон Хосе! Насколько я осведомлен, решения за Орден вы принимать не уполномочены, если только не являетесь Генералом! — Нашему визави, несмотря на всю его выучку, заметно поплохело. Для любого постороннего в эти времена внутриорденская иерархия и порядок принятия решений были тайной за семью печатями. Если мы так свободно говорим на такие темы — то кого же на самом деле представляем, и какое отношение имеем к полулегальным сейчас остаткам Ордена? Вот же задачка ему на ближайшее время… Да и как воспринимать присутствие здесь столь осведомленных людей? Кто их сюда прислал и зачем? Сами по себе такие гости не приходят. — Вы согласны довести наше предложение выше по инстанциям?
Дальнейшая беседа касалась таких моментов, что никакой бумаге их содержание доверить было нельзя, поэтому будущим читателям этого дневника придется смирить свое любопытство. Могу только упомянуть еще один эпизод из последовавшего разговора:
— Падре, не сочтите за… — так и хотелось сказать «наезд», но пришлось выбирать более подходящее эпохе выражение, — нескромность, но начало нашей беседы как-то не вяжется с вашим летним решением разрешить племяннице переселиться на нашу территорию. Вы же не могли не предположить, что мы проявим законный интерес к прошлому людей, с которыми контактируем. Особа она, хоть и не легкомысленная, жизнь вдали от Родины многому ее научила, но правильно заданные вопросы не всегда даже требуют прямого ответа. Уж в искусстве ведения таких разговоров ваша организация приобрела колоссальный опыт и вам не надо объяснять подобные тонкости. Признайтесь, дон Хосе, таким образом вы пытались проверить, насколько мы укладываемся в привычные рамки искателей приключений или, наоборот, выбиваемся из них?
— Вынужден с вами полностью согласиться, сеньор Серджио. — Теперь, когда почти все точки над i были расставлены, дон Хосе, что называется, слегка отпустил вожжи. — С первой же нашей встречи я отметил у вас, и остальных обитателей форта, весьма любопытные особенности. При всех различиях, которые присутствуют между вашими людьми, кроме поразительной внешней молодости, так не сочетающейся с парадоксальными, но оказывающимися верными решениями и поступками, у вас слишком много общих качеств. Объяснить наличие и происхождение которых я пока не в силах, настолько они отличаются от всего виденного мной в жизни, которая не баловала меня однообразием впечатлений.
11 
