очень нудно 
39 
Вход в Пассаж-дю-Дезир был освещен одним лишь старым фонарем, но сквозь неплотно задернутые шторы Лола увидела пустую приемную в ее обычном психоделическом состоянии. Все было как всегда — глянцевые журналы сложены на столе ровными стопками, подушки на канапе, мебель не опрокинута. Не решаясь войти, она подошла к соседнему зданию, увидела деревянную руку в витрине лавки старьевщика. Подставка для колец. Словно на нее ополчился весь мир, заставив охватившую ее тревогу расти как на дрожжах.
Лола вернулась и вставила ключ в новый замок, который бесшумно открылся. Она тихо закрыла за собой дверь, включила в коридоре свет, заглянула в спальню. Кровать была пуста. Она вошла в массажный кабинет, предположив, что чудачка Ингрид могла заснуть на своем рабочем столе. Но и здесь никого.
Она вернулась на кухню, открыла холодильник. С облегчением удостоверилась, что в нем только пучок редиски, ветчина в целлофане, йогурты, хлеб для тостов, энергетические напитки, минеральная вода и мексиканское пиво. Бездумно она открыла морозилку. Там оказалось лишь несколько жалких полуфабрикатов.
Она набрала номер мобильника Ингрид. В квартире раздался звонок, очень знакомая мелодия электрогитары. «Зачем нужны мобильные телефоны, по которым можно звонить куда угодно, если их в самый неподходящий момент забывают дома», — рассердилась Лола, села на оранжевое канапе и задумалась. Во всем виноват Диего Карли: вместо того чтобы идти танцевать сальсу, он последовал за Ингрид в «Калипсо». Несмотря на все разговоры о дружбе и невиновности, Ингрид поддалась очарованию грозного идальго и спала в его опасных объятиях, прижавшись к изувеченной, но милой груди и полагая, что здесь ей нечего бояться злого торговца руками. «А я в это время схожу с ума от беспокойства. Нет, так нельзя. Сейчас я всех перебужу».
Она включила компьютер. Когда недавно они просматривали пленку, снятую Жюлем Паризи, она запомнила пароль: «Зигмунд». Ингрид питала слабость к собаке психоаналитика. Она, как подозревала Лола, сожалела о том, что пес не похож на человека и ему нельзя сделать массаж. Надо сказать, что далматинец по временам проявлял склонность к неврастении, но это уже другая история.
Лола открыла сайт «Желтых страниц» и нашла телефон Диего Карли на набережной Жемап. Она набрала его номер. И стала ждать. Неужели он все еще танцует? И как после этого он будет завтра работать в больнице? А может, он как раз сегодня дежурит. Она позвонила в больницу Святого Фелиция и попросила к телефону медбрата Карли из отделения скорой помощи. Телефонистка попросила ее перезвонить чуть позже: сейчас там запарка, Диего Карли и его коллеги слишком загружены. Обеспокоенная Лола отключила телефон. Она предпочла бы узнать, что Ингрид заблудилась в постели медбрата, чем потерялась невесть где. На компьютере было два часа сорок три минуты. Она позвонила Жерому Бартельми.
И ощутила прилив благодарности, когда знакомый заспанный голос хрипло произнес: «Алло!»
— Извини, что разбудила, но Ингрид попала в переплет.
— Снова, шеф?
— Вернее, пропала неизвестно куда.
— Ладно, еду. Вы где?
— Пока достаточно будет предупредить твоих коллег. Мне нужно точно знать, нет ли…
— Нет ли полицейского донесения, касающегося Ингрид, в каком-нибудь участке или больнице. Так?
— В точку. Только поскорей.
— Разумеется. Но скажите, что случилось. Это облегчит мою задачу.
— Ничего, если не считать того, что ее нет в постели.
— Она может быть в какой-нибудь другой постели. Например, в постели нервного молодого человека, который дрался с испанцем. Или же в постели испанца.
— В постели Диего Карли ее не было, я проверила.
— Ага, очень хорошо. А в другой?
— Ингрид в ссоре с Бенжаменом Нобле. Не тяни, приступай.
Лола закурила. Ингрид запрещала курить у нее, но теперь не до церемоний. Она стала расхаживать по комнате, взяла бутылку пива — мексиканского, за неимением лучшего. Сосредоточилась на ароматической лампе, чтобы убить время и поберечь нервы — Ингрид это, кажется, удавалось. «Но мне это не подходит», — решила она. Послушала автоответчик. В течение вечера кто-то несколько раз пытался дозвониться до Ингрид и каждый раз вешал трубку. Наконец послышался голос. Говорил Бенжамен Нобле:
«Ингрид, то, что произошло, напоминает мне один фильм. Историю девушки, которая нашла в своем холодильнике руку. Правда, там не было гвоздя, а потом она получает все тело своего жениха по кускам, вплоть до головы в шляпной коробке. Твой псих, наверное, любитель ужастиков. Я готов заняться расследованием! В конце концов, ужастики — моя специальность. Что скажешь? А пока, если у тебя неприятности или хандра, я всегда рядом, baby. Только позови…»
39 
