очень нудно 
73 
— Я верю, что терпение и труд все перетрут.
— У тебя есть энергия, талант, воображение, энтузиазм, но этого мало, мой бедный друг. У моего отца все это тоже было.
— Твой отец! Всегда твой отец! Если бы он не принимал рискованных решений…
— Знаешь что, оставь в покое моего отца! Он нам ничего не навязывал. Предпочел покончить с собой…
— Он предпочел бросить вас, твою мать, Ролана и тебя. Вместо того чтобы биться и пытаться найти выход. Я бы никогда не бросил свою семью.
Официант принес рагу. Ингрид с любопытством смотрела на дымящийся котелок, и Лола посоветовала ей есть осторожно, чтобы не обжечься. Затем она разлила вино. Карин Лебуте поддалась соблазну и сделала глоток, который ее, кажется, успокоил.
— Поклянись, что ты не имеешь никакого отношения к смерти Алис.
— Клянусь тебе, Жорж. Я вела бухгалтерскую отчетность так, чтобы вклады Ролана растворялись в общей массе. Но я никогда не совала нос в его дела. Да он и сам предпочитал, чтобы я не имела к ним отношения.
— Как долго это продолжалось?
— Три года.
— Со всеми девушками?
— Нет, Ролан никого не принуждал. Были Бенедикт, Лючия и Мирей.
— А Алис? — вставила Лола. — С каких пор она этим занималась?
— С тех пор как рассталась со своим дружком. У нее случился простой, и она приняла предложения Ролана.
— Вы знаете имена?
— Ни одного.
— И это бывало частенько?
— Не думаю. К тому же в последнее время она больше не работала для «Праздника, который всегда с тобой». Она сама договаривалась с заказчиками. Ролан мне сказал, что они поссорились.
— Из-за предложений?
— Не знаю. Поверьте.
И Карин Лебуте рассказала все, что знала. Ее брат незаметно вовлекал видных людей в сомнительные истории, устраивая для них тайные встречи с красивыми девушками. Получив информацию или видеозапись, обращал их в деньги. Требования были анонимными — Ролан старался внушить мысль о вмешательстве постороннего человека — и после первого платежа жертву оставляли в покое. Хозяйка «Праздника» клялась, что не знает ни одного имени. И никогда не слышала о вечеринке с жидким латексом.
— Я тоже, — сказал Лебуте. — Жаль, меня бы это заинтересовало.
— И ты еще находишь это забавным!
— А что нам остается делать, если не шутить? Я полагаю, наши добрые сестры поведут нас в исповедальню, а затем нам придется прикрыть лавочку. Или я ошибаюсь, комиссар Жост?
— Я уже не комиссар, и единственная исповедь, которая меня интересует, — это исповедь вашего шурина. Если вы скажете, где его найти, и не намерены предупреждать его прежде, чем я туда прибуду, то я предоставлю вам возможность стирать грязное белье в кругу семьи. Это вас устраивает?
Карин Лебуте хотела было возразить, но муж сдержал ее порыв.
— Я не знаю, где Ролан, но когда он последний раз мне звонил, был слышен шум, который ни с чем нельзя спутать.
— И что это было?
— Крики чаек.
Лола подумала, что чайки есть и в Париже, но чтобы шум на заднем плане был слышен по телефону, нужна целая команда птиц, а ведь парижская чайка обычно выступает соло. Она повернулась к Ингрид. Та улыбалась. Как ни стремились непогоды, подлости, драмы собраться у них над головой и раскричаться на злом ветру, Ингрид оставалась в душе озорной девчонкой. Лола видела, что она приплясывает от нетерпения при мысли о поездке к морю.
33
Ингрид давно уже вела машину, и обрывки музыки на разных частотах смешались в неприятную какофонию. Лола шарила в бардачке в поисках кассет.
— Бобби Вумак, Стиви Ванда, Дионна Уорвик. Кого ты предпочитаешь?
— Все сойдет, все funky. Я и не знала, что Хадиджа любит классиков.
— Мы много чего не знаем о людях, — ответила Лола, вставляя в автомагнитолу «The Very Best of Bobby Womack».
Ингрид начала подпевать.
- «Across 110 th street
- Pimps trying to catch a woman that's weak
- Across 110 th street
- Pushers won't let the junkie go free…»[40]
— Может, достаточно просто слушать?
— Не могу удержаться, Лола. Эта музыка дает мне слишком много радости.
Лола отдалась на волю песни, рокота мотора, придорожного пейзажа. Она сознавала, что они едут ни с чем, мосты за ними сожжены и им нужно довериться спирали наступившего безвременья. Они в центре циклона. И все же Ингрид находит в себе силы петь, и радость ее благотворна.
Лола подумала о двух своих внучках и сыне там, в Токио. Ингрид предлагала ехать драться в такую дальнюю даль — на этот далекий Восток. Чтобы приблизиться к нежности. Тогда эта мысль показалась ей невозможной. Сегодня же они едут в одном направлении, а надо бы мчаться в другом. Оставалось еще распутать нити, смотанные в тугой клубок, способные задушить.
73 
