очень нудно 
27 
Он молчал. В этот момент он ненавидел ее за то, что она стала свидетельницей его ночных кошмаров. Он знал, что в эти минуты выглядел беспомощным как ребенок. Он ненавидел ее за то, что она разбудила его, хотя понимал, что должен быть благодарен – Мирана не дала ему досмотреть сон до конца, неминуемо страшного конца, которого он никогда не видел, потому что не был там, когда это случилось. Он прибыл слишком поздно, слишком поздно, чтобы что-то изменить. Он стал лишь очевидцем страшной картины разрушения, вдыхал острое зловоние смерти. Он упал на колени, причитая по убиенным и проклиная свое бессилие и себя за то, что не оказался рядом с ними в нужную минуту.
Рорик встал и, осознав, что совершенно голый, накинул на себя тунику.
– Как ты?
– Нормально. Иди спать и оставь меня в покое, – буркнул он и, не оглядываясь, вышел из спальни.
Мирана легла на спину и закуталась в одеяло. Кто такая эта Инга?
Следующим утром старая Альна зашла в спальню, чтобы снять цепь. Рорик так и не вернулся в спальные покои. Солнце уже встало. Она протянула Миране выстиранные ею платье и тунику.
– У нас был отличный план, – сказала старая Альна, – но он сорвался. Боги разгневались на нас. Лорд Рорик решил высказать нам все прямо сейчас, и мы не успели накормить их вкусной кашей и пышным хлебом. – Старуха тяжело вздохнула. – Пойдем, нам тоже следует послушать, что он скажет. Возможно, у тебя появится другая задумка.
Она повела Мирану в длинный зал, где стояли и сидели на скамьях не меньше шестидесяти человек. Никто из них еще не успел поесть. Рорик говорил. Его голос был обычным, но Мирана различила в нем еле сдерживаемую ярость. «Интересно, кто-нибудь слышит это, кроме меня?» – подумала она. Он стоял в центре зала, уперев руки в бока, и выглядел очень внушительно. Он казался спокойным, как христианский священник, но в то же время его распирала ярость. Это было странно, но тем не менее это было так.
– … Я достаточно терпел это, равно как и все мужчины. Вы, женщины, должны прекратить эту жестокую игру. Хватит. Всему приходит конец. Если еще раз мне подадут испорченное жаркое, приправленную дубовой корой капусту или что-то подобное, я лично высеку женщину или женщин, приготовивших это блюдо. Затем каждый из моих мужчин по очереди высечет одну из женщин. Единственная, кто избежит наказания, – Энтти. Она не виновата в том, что не умеет готовить. Если бы дело было только в этом, вы давно бы уже помогли ей. Надеюсь, вы все поняли. Я говорил это не для себя. Или вы прекращаете свои козни, или в дело пойдут кнуты. Я здесь хозяин, и я все сказал.
Он резко повернулся и вышел из зала.
Мирана осмотрела зал. Ее интересовало соотношение мужчин и женщин. Если мужчин меньше, то некоторые женщины могли бы избежать наказания. А если больше, тогда… По залу прокатился недовольный ропот женщин. Они отошли от мужчин и собрались в группки. Они что-то кричали, стенали и были явно расстроены. Старая Альна стояла в стороне и грустно улыбалась, обнажив три оставшихся зуба.
Большинство мужчин смеялись, другие высокомерно потирали руки.
– Аста, неси-ка сюда свой зад, моя дорогая жена! – заревел кузнец Гард. – Иди сюда, или я высеку тебя прямо сейчас, следуя пожеланиям нашего господина, нет, его приказу! Он не из тех, кого можно ослушаться. Ты слышала, что он сказал? Он здесь хозяин!
– Чтоб ты сгнил в соляных топях, жалкий неверный пес! – закричала в ответ Аста.
Гард, обладавший недюжинной силой, бросился к жене, схватил ее за руку и дернул к себе. Он взял ее закопченной рукой за подбородок и громко сказал, так, чтобы слышали все мужчины:
– Я буду спать с Энтти или любой другой женщиной, когда захочу, и ты ничего мне не сделаешь. А если ты хоть раз еще возразишь мне, то я как следует отлуплю тебя по пышной заднице. То же самое, если станешь донимать меня слезами и стенаниями. Ступай работать и не вздумай блеять с другими овцами. Да, и принеси мне каши. Лучше бы ей быть вкусной, а не то испытаешь на своей шкуре мою ярость.
Мирана молчала. Она видела испуг на лицах одних женщин, гнев, неповиновение и вызов на лицах других. Она заметила, как маленькая Утта смотрит на своего отца, и нахмурилась. Амма показалась ей подавленной, но это было лишь мгновение. Она была решительной женщиной, и очень скоро ее плечи распрямились, и она взглянула сначала на мужа, потом на женщин. Мирана точно знала, что женщины соберутся вместе, как только мужчины уедут на охоту. «Интересно, пригласят ли они меня?» – подумала она. До сих пор она ничем не смогла помочь им. Мирана тихонько чертыхнулась.
27 
