17 
– Хорошенькая. Мы были на ее свадьбе.
– На свадьбе? И как давно она вышла замуж?
– Чуть больше года назад. За парня из семьи Сальвьяти. Энрико, сын Фульвио; помешан на быстроходных катерах.
Брунетти неопределенно хмыкнул. Признаться, ему не много было известно об этом молодом человеке.
– А вы были знакомы с Роберто?
– Встречался с ним пару раз. Не могу сказать, что он произвел на меня сильное впечатление.
Брунетти задумался, что дает графу право так нелестно отозваться о покойнике. Его титул, социальное положение? Или тот факт, что Роберто уже два с лишним года нет в живых?
– Почему же?
– Потому что он унаследовал всю гордыню своего отца и ни одного из его талантов.
– А какие таланты у графа Лудовико?
В трубке послышался шум, будто захлопнулась дверь, а затем граф сказал:
– Извини, Гвидо, я сейчас. – Через минуту он снова взял трубку: – Прошу прощения, Гвидо, но я только что получил факс, и мне нужно сделать несколько срочных звонков, пока мой агент в Мехико еще не ушел.
Брунетти не был уверен, но ему казалось, что разница во времени с Мехико составляет двенадцать часов.
– Разве там сейчас не двенадцать ночи?
– Да, но ему заплатили, чтобы он задержался в офисе, и теперь мне надо застать его, прежде чем он уйдет.
– Понятно, – вздохнул Брунетти. – Когда мне теперь вам позвонить?
Граф не замедлил с ответом:
– А мы не могли бы вместе пообедать, Гвидо? Я давно хотел кое о чем с тобой поговорить. Мы могли бы совместить полезное с приятным.
– С удовольствием. Когда?
– Прямо сегодня. Что, слишком скоро?
– Нет-нет, что вы. Я сейчас же позвоню Паоле. Вы хотите, чтобы она к нам присоединилась?
– Нет, – отрезал граф, а потом добавил: – Некоторые вопросы касаются непосредственно ее, так что ее присутствие было бы нежелательно.
Брунетти, которого резкий тон графа слегка сбил с толку, ответил только:
– Хорошо. Где мы встречаемся? – Он подумал, что граф назовет сейчас какой-нибудь шикарный ресторан.
– Есть один ресторанчик неподалеку от Кампо-дель-Гетто. Он принадлежит дочери одного моего знакомого и ее мужу. И готовят там очень вкусно. Думаю, что он нам вполне подойдет, если тебе не кажется, что это слишком далеко.
– Отлично. Как он называется?
– La Bussola. [11] Это сразу за Сан-Леонардо, по дороге к Кампо-дель-Гетто-Нуово. Час дня тебя устраивает?
– Вполне. Встречаемся в ресторане. Ровно в час. – Брунетти положил трубку и снова придвинул к себе телефонную книгу. Перелистал страницы, пока не нашел фамилию Сальвьяти. В книге значился только один номер, принадлежавший Энрико, «консультанту». Брунетти всегда смущали и одновременно смешили подобные определения. Консультант!
К телефону долго никто не подходил; наконец чей-то женский голос раздраженно откликнулся:
– Слушаю!
– Синьора Сальвьяти? – осведомился Брунетти.
Женщина тяжело дышала, как будто ей пришлось бежать, чтобы взять трубку.
– Да, а в чем дело?
– Синьора Сальвьяти, с вами говорит комиссар Гвидо Брунетти. Я хотел бы задать вам несколько вопросов по делу о похищении Роберто Лоренцони.
Внезапно из трубки раздался громкий младенческий вопль; такой пронзительный и жалобный, что ни одна живая душа на свете не посмела бы его проигнорировать.
Он услышал, как трубка со стуком брякнулась на какую-то твердую поверхность; ему даже послышалось, что женщина попросила его подождать, но ее голос заглушил новый вопль, еще более пронзительный. Затем вдруг все стихло.
Она снова взяла трубку.
– По-моему, я вам уже все тогда рассказала. Я уже ничего не помню. Это было так давно. Столько воды утекло…
– Понимаю, синьора, но вы бы оказали неоценимую услугу, уделив мне совсем немного своего драгоценного времени. Это ненадолго, уверяю вас.
– Тогда почему мы не можем поговорить по телефону?
– Я предпочел бы встретиться с вами лично, синьора. Боюсь, что в данном случае телефон не самая лучшая идея.
– Когда? – с неожиданной готовностью осведомилась она.
– Я знаю, что вы живете в районе Санта-Кроче. Сегодня утром я как раз там буду. – На самом деле он не собирался туда ехать, но это было недалеко от traghetto [12] на Сан-Маркуола, а значит, потом он мог быстро добраться до Сан-Леонардо, чтобы поспеть к обеду с тестем, – так что для меня не составит никакого труда заехать к вам. Если вы, конечно, не возражаете.
17 
