очень нудно 
35 
— Очень жаль, сэр, что вы так грубы и невоспитанны. Мы с мужем остановились в вашей гостинице только потому, что он заболел. Могу вас заверить, что впредь мы никогда не будем здесь останавливаться, разве что он опять захворает, что весьма маловероятно, потому что…
Колин рассмеялся и взял ее за руку.
Вскоре он погрузился в отрешенное молчание, и Синджен не стала прерывать его раздумья. Он молчал весь день и весь вечер и наутро тоже продолжал молчать. Он был так явно поглощен своими мыслями и имел настолько отсутствующий вид, что она решила оставить его в покое, чтобы он мог без помех додумать свои тревожные думы, о чем бы они ни были. Ее же более всего тревожило то, что он потребовал предоставить им две спальни, не дав ей при этом никаких объяснений. Но она тогда ничего ему не сказала.
Когда день уже клонился к вечеру и их карета подъезжала к городку Грэнтэм, он наконец повернулся к ней и заговорил:
— Я долго думал, Джоан. Мне трудно об этом говорить, но я должен хотя бы в малой степени искупить свою вину. Я бессовестно злоупотребил гостеприимством твоего брата, тайком, по-воровски сбежав под покровом ночи с его сестрой. Нет, не перебивай меня, дай закончить. Короче говоря, как я ни пытался, я не смог найти оправданий своему поступку. Однако я еще могу кое-что сделать, чтобы спасти свою честь и хоть немного успокоить совесть. Я не лишу тебя девственности до брачной ночи.
— Что-о? Я столько времени не докучала тебе разговорами, молчала как рыба, и вот теперь выходит, что за все эти полтора дня ты только и надумал, что эту несусветную чушь? Колин, послушай, ты даже представить себе не можешь, на что способны мои братья! Мы должны, то есть я хочу сказать, ты должен нынче же ночью сделать меня своей женой, не то…
— Хватит! Ради всего святого, Джоан, можно подумать, будто я собрался пытать тебя, а не сберечь твою треклятую невинность! И никакая это не чушь. Я ни за что не стану бесчестить тебя таким образом и не стану бесчестить твою семью. Меня с детства учили дорожить честью. Это у меня в крови, это завет моих предков, передававшийся из поколения в поколение. Хотя в старые времена было много убийств и жестоких боев, но о чести все же не забывали. Мне нужно жениться как можно скорее, чтобы спасти свою семью и имущество и чтобы оградить их от этих разбойников и лжецов Макферсонов, но я никак не должен превращаться в ошалевшего от похоти самца и набрасываться на невинную девушку, которая еще не стала моей женой.
— А кто такие Макферсоны?
— Ох, дьявольщина, я не хотел упоминать их, это выскочило само. Забудь про них.
— А что, если Дуглас нас настигнет?
— Если это случится, я с ним справлюсь.
— Я понимаю, что ты дорожишь своей честью, Колин, правда, понимаю, но, наверное, дело здесь не только в ней, наверное, есть и что-то еще? Неужели я настолько тебе не нравлюсь? Я знаю, я чересчур высокая и, может быть, слишком худая, чтобы соответствовать твоим вкусам…
— Нет, Джоан, ты вовсе не слишком высокая и не слишком худая. Но я уже все решил. Я не лишу тебя девственности, пока мы не поженимся, и все тут.
— Понятно, милорд. Ну что ж, милорд, я тоже все решила. Я твердо намерена лишиться своей девственности, чтобы к моменту нашего прибытия в Шотландию от нее остались только воспоминания. Глупо надеяться, что тебе удастся так просто справиться с Дугласом, если он нас настигнет. Ты не наешь моего брата. Я могу сколько угодно воображать, что поступила очень ловко, прибегнув ко всяким ухищрениям, чтобы направить его по ложному следу, но я всегда помню: он хитер как змей. Нет, Колин, ты должен покончить с моей девственностью как можно быстрее, это необходимо. Это для меня очень важно, так что своим «и все тут» ты от меня не отделаешься. Так чья же решимость пересилит?
Она предпочла бы, чтобы он раскричался, как поступили бы на его месте Дуглас и Райдер, но он этого не сделал, а только сказал, очень спокойно и холодно:
— Разумеется, моя. Ведь я мужчина. Я стану твоим мужем, и ты должна будешь мне повиноваться. Ты могла бы поучиться послушанию уже теперь. Это наверняка улучшит твой характер.
— Никто никогда не разговаривал со мной подобным образом, за исключением моей матушки, а ее я могла просто-напросто игнорировать.
— Игнорировать меня тебе не удастся, не будь наивной. Поверь, со мной эти штучки не пройдут.
— Ты такой же деспот, как Дуглас, черт тебя побери, хотя в отличие от него ты на меня не орал.
35 
