очень нудно 
33 
— Благодарствую…
— Ты смотри, — покачала головой Юля. — При смерти, а как вычурно выражается.
Она присела рядом:
— Что с тобой?
— Бок… — сморщился от боли боярин. — У сердца…
Спортсменка провела рукой по доспеху, сбоку, попыталась подсунуть ее снизу, вытащила, с облегчением показала воину:
— Крови нет. Так что не вздумай помереть, ты мне еще желание должен, — она оглянулась, потом тихонько постучала ладонью боярину по груди: — Потерпи немного, там еще не кончилось.
Стоптав и побив кнехтов — отчаявшихся выжить, не то что победить, кованая конница прошла почти до начала обоза, но тут столкнулась с ливонцами, не участвовавшими в схватке, и не желающими умирать. Сеча вспыхнула с новой силой, но уже на более широком пространстве, и разбившись на отдельные сшибки.
Картышев и Росин возились вокруг пищалей. Они обрезали постромки издохшей лошади и шарили по ближайшим телегам:
— Банник есть, порох здесь, а картечи или ядер нет.
— Игорь, здесь есть ядра, но калибр не тот, раза в два меньше, — махнул рукой Костя.
— Ну и хрен с ним, закатим штук по пять.
— Стволы низко лежат, не пробанить.
— Сейчас, подложим что-нибудь.
Пожалуй, только наступившим от созерцания окружающего кровавого зрелища отупением можно было объяснить то, что под тяжелые стволы они подсунули уже порядком окоченевший труп возничего в длинном тулупе. Зато теперь обе пищали можно было прочистить банником от старого мусора и вогнать вместо него заряды пороха.
— Пыжа нет!
— Сейчас, — Росин отрезал от ненужного мертвецу тулупа полу, свернул ее в комок: — Пойдет?
— Давай! И ядра тащи…
Тем временем долгая схватка закончилась. Последние кнехты либо полегли под ударами сабель и рогатин, либо отступили к выстроенному в таранный клин рыцарскому отряду. Перед ливонской кавалерией наконец собралась в единое целое изрядно поредевшая кованая конница русичей. За ней в самом начале истоптанного и залитого кровью обоза стояли три десятка одноклубников «Черного Шатуна», полтора десятка мужиков с купеческого обоза и Нислав с бердышем, которого нельзя было отнести ни к тем, ни к другим.
* * *
Сын Кетлера все-таки смог добиться именно того, чего хотел. Перед ним, сохранившим свежий, бодрый отряд, стояли усталые воины с пустыми колчанами, частью раненые, потерявшие больше трети своих сотоварищей. Теперь у русских оставалось только два пути: или просто уйти, оставив ему поле боя вместе с обозом и своим дурацким сооружением, или драться уже на его условиях, врукопашную, на копьях и мечах. И хотя рыцарей по-прежнему получалось немного меньше — но они еще не принимали участия в бою, они могли атаковать правильным строем, они все имели копья для первой сшибки — а русские половину оружия уже растеряли.
— Может, предложить им сдаться? — повернул он голову к кавалеру Хангану, но тот словно не расслышал слов командующего. — Хорошо.
Крестоносец надел на голову шлем, закрепив его двумя крючочками, опустил забрало. Снова посмотрел в сторону русских и с некоторым удивлением обнаружил, что они еще не ушли.
— Ну, что ж… Трубач, играй атаку!
* * *
Юра Симоненко, Сергей Малохин, Юля, Нислав — и еще тридцать членов клуба «Черный Шатун» и полтора десятка торговых людей купеческого обоза не знали, что происходит впереди — не видели за кольчужными спинами кованых сотен. Хотя песню горна услышали, и содрогание льда под ногами ощутили. Они считали, что сражение уже давно закончилось — когда русская конница неожиданно прыснула в разные стороны, словно рыбья стая при приближении акулы, и люди вдруг увидели ровные ряды закованных в покрытую изморозью сталь рыцарей, мчащихся прямо на них. Низко опущенные длинные копья со стальными наконечниками, остроклювые шлемы, сверкающие конские налобники с длинными шипами посередине. Можно сколько угодно рассуждать о неуклюжести «железных людей», об их неспособности сражаться дольше тридцати-сорока минут, о том, что, упав, они не могут встать без посторонней помощи, — но когда на тебя несется с опущенным копьем стальной монстр, не имеющий ни одной открытой для удара щелочки, все эти мысли выветриваются из головы в один момент.
— Мама… — судорожно сглотнула Юля, обеими руками сжимая свой лук.
Несколько купеческих мужиков просто завопили во всю глотку — то ли от страха, то ли поддерживая в себе необходимое для столкновения мужество. Но двое из них не выдержали и кинулись бежать, перепрыгивая с повозки на повозку и на ходу скидывая с себя тяжелые тулупы.
33 
