очень нудно 
59 
– Не может быть! Я ничего подобного не слышал!
Лжешь! Пытаешься выставить меня подлецом!
– Поверь, твой худший враг – это ты сам. Никто не навредит тебе больше тебя! Звонишь из Европы и начинаешь расписывать свой триумф и женщин, с которыми трахаешься. Ты мерзкая жаба, Луи, и тебе плевать на Эмму!
– В таком случае почему я здесь?
– Потому что наложил в штаны, едва услышал голос отца. Если он прикажет тебе не дрючить никого целую неделю, клянусь, ты станешь бегать от баб, как от огня.
– Он убийца, Молли, хоть и старайся показать всему миру, что честный бизнесмен, но на самом деле твой папаша – мафиози и проходимец. Да и ты не лучше.
Разорила меня, ставила нищим, несчастная…
– Довольно, – вмешался Рамзи, – хватит сентиментальных воспоминаний. Будем считать, что семья воссоединилась. Едем, пока не появились папарацци. – И, повернувшись к телохранителю Сантеры, приказал:
– Возьми багаж хозяина. Отвезешь его в поместье Лорда, а сам переночуешь в мотеле. Вряд ли ты включен в список гостей мистера Лорда.
Луи оглянулся на наглого репортера. Кажется, он из «Чикаго сан-таймс». Марзилак или как его там? Он о чем-то тихо совещался с фотографом. Не хватало ему еще разгромной статьи! Ну и денек!
При мысли о встрече с Лордом у Луи заболела почка.
– Едем, – повторил Рамзи.
– Делай, как он велел, Эленон, – согласился Луи. – Позже позвонишь и скажешь, где остановился.
Глава 16
Уже через полтора часа Луи Сантера мрачно взирал на бывшего тестя, восседавшего за огромным письменным столом красного дерева.
– Этот кретин, – цедил он, тыкая пальцем в Рамзи, стоявшего у двери, – посмел притащить меня силой.
Едва не сломал палец моему телохранителю. Готов поклясться, именно он натравил на меня эту газетную сволочь! И потом, страшно подумать, какую неустойку сдерут с меня немцы! Все шло прекрасно, народ ломился на концерты, и на тебе! Вообще, при чем тут я? Можно подумать, от меня какая-то польза! В толк не возьму, кому понадобилось похищать Эмму.
Мейсон даже не приподнялся при виде зятя. И сейчас сидел прямой, спокойный, небрежно вертя в пальцах дорогую тяжелую авторучку с золотым пером. И молчал, предоставляя Луи выговориться. Наконец, решив, что достаточно наслушался, он вкрадчиво заметил:
– Ты сильно похудел, Луи. И глаза неестественно блестят, а зрачки расширены. Надеюсь, ты не болен?
– Гастроли кого хочешь заездят. Приходится быть на ногах с утра до ночи, а иногда принимать снотворное, иначе не уснешь. Послушайте, я не хотел прилетать. Что вам от меня нужно?
– По-прежнему покупаешь кокаин тоннами? Ненавижу наркотики! И сказал, когда ты женился на Молли, что кокаин или какая другая дрянь тебя погубит. Или парни, что поставляют тебе эту гадость, в конце концов тебя прикончат и ограбят. Впервые вижу, чтобы снотворное так расширяло зрачки.
– Я не наркоман.
– Кстати, ты познакомился с Рамзи Хантом?
Мейсон показал на Рамзи, который так и не двинулся с места, лишь скрестил руки на груди.
– Я уже сказал, это тот подонок, который…
– Это судья Рамзи Хант. Возможно, ты о нем слышал?
– Нет. Кто это? Очередной жиголо вашей жены?
– Ax, Луи, рисковый ты парень! Не мешает, однако, немного подумать, прежде чем пасть разевать. Если еще раз упомянешь о моей жене, велю Гюнтеру подрезать тебе язык. Твое пение вряд ли от этого ухудшится. Ну а поскольку ты не только глуп, но и невежествен, возьму на себя труд просветить тебя. Рамзи Хант – федеральный судья Сан-Франциско, чьи фотографии недавно появились на обложках журналов «Ньюсуик» и «Тайм».
Говорят, он настоящий герой. Знаешь, что он сделал, когда из зала заседаний попытались похитить преступников?
Луи непонимающе уставился на него. Мейсон вздохнул.
– Луи, остается молить Бога, чтобы Эмма не унаследовала твоей безмозглой головы и безумного эгоизма. Ты когда-нибудь интересуешься тем, что не относится лично к тебе? Сильно сомневаюсь. Жаль, если девочка пойдет в тебя, очень жаль.
– Но невежество еще не глупость, – возразил Рамзи.
– В случае Луи это одно и то же.
– Зато у Эммы его талант, папа, – вставила Молли, входя в комнату. – Когда-нибудь она превзойдет Луи, а ведь он талантлив, пусть и не очень умен.
– Все это враки! – вспылил Сантера, смерив взглядом так называемого судью. Судья? Он слишком молод, чтобы быть судьей! И потом, когда успела появиться Молли? Прошмыгнула, как мышка, да еще стоит рядом с этим типом! – Эмма еще мала, чтобы говорить о талантах! Ей всего пять!
59 
