19 
– Тебе и не надо бояться меня, но ты должна меня слушаться.
Ларей отмахнулась от его слов:
– Ведь правда, ты совсем другой? Ты не собираешься продавать нас, или обижать, или отдать на забаву своим людям? Ты просто шутил, когда я в прошлый раз спросила тебя об этом?
– Я еще подумаю. Может быть, что-нибудь и подойдет мне. Надо подсчитать, сколько я могу за вас выручить, а потом обсудить этот вопрос и с Олегом – ты ведь ему чуть напрочь руку не отгрызла. В любом случае сперва я должен тебя откормить: ведь ни один мужчина не захочет покалечиться, улегшись в постель с женщиной, у которой костей куда больше, чем мяса.
Ларен ровным голосом ответила:
– Я прекрасно знаю, что мужчина способен улечься в постель с любой женщиной, лишь бы она не была трупом. Я превратилась в мальчишку после того, как один мужчина на моих глазах изнасиловал девочку. Сперва он ударил ее кулаком в лицо, так что кровь хлынула у нее изо рта и из носа, а потом сорвал с девочки одежду и набросился на бедняжку. Не знаю, осталась ли она в живых. Когда он оторвался от несчастной, та плавала в крови. Будь у меня нож, я бы его зарезала. Если ты продашь меня человеку, который захочет сотворить со мной что-нибудь подобное, я убью его.
– Тогда тебе стоит повежливей разговаривать со мной. – Меррик обрадовался, что Ларен не боится насилия с его стороны. Но должна же она понимать, что он мог бы овладеть ею в любой момент, стоило ему только захотеть, она же знает, что он может поступать с ней так, как ему заблагорассудится. Сколько раз в торговых поездках он получал на ночь девчонку: купцы, предоставлявшие ему этот товар, рассчитывали, что после этого он охотнее расстанется со своим серебром или дешевле продаст им драгоценности. Разве он насиловал этих девушек? Они не пытались бороться с ним, они не кричали, не плакали, он никогда не поднял руку ни на одну из них, никому не причинил боли. Или… Да ведь он ушел из дома киевского купца, когда увидел, как Траско мучает несчастную рабыню. Да, он сразу ушел прочь, ему это показалось омерзительным. Тем не менее рабыня обязана удовлетворять прихоти своего хозяина, разве не так? Меррик нахмурился, не доверяя собственным мыслям, опустил руку в холодную, свежую воду, вновь пытаясь понять, какого дьявола он похитил эту троицу из Киева. Наверное, его поразило безумие, какая-то необычная болезнь, которая скоро оставит его. Меррик сжал руку в кулак, сгреб немного воды, плеснул себе на лицо и на грудь.
– Почему ты так смотрел на меня на рынке?
Глава 5
Меррик не оглянулся на нее – он уставился на огромный парус, бившийся у него над головой. Приподняв руку, он ждал, пока ладонь просохнет, определяя заодно направление ветра. Самым равнодушным тоном Меррик возразил:
– С чего ты взяла, что я как-то особенно смотрел на тебя?
– Но ведь так оно и было. Я почувствовала, что кто-то глядит на меня, оттого-то и подняла голову, а ты стоял прямо передо мной, словно тебя громом поразило, и глаз от меня не отводил.
Меррик пожал плечами:
– Что ж, это правда, не буду отрицать. Сам не знаю, как это произошло. Я просто увидел тебя и не мог уже отвернуться, а потом ты посмотрела на меня, и мне почудилось, что твой дух давно сломлен. Но тут внезапно глаза твои наполнились гневом и горечью, и тогда я уж и вовсе не мог уйти. Я не понимал, кто ты такая, и понапрасну ломал себе голову.
Ларен промолчала.
– А потом Таби. Это уж и вовсе странно. Я, в общем-то, довольно спокойно отношусь к детям. Но тут испытал какое-то необычное, глубокое чувство в тот миг, когда увидел его. Я не понимал этого тогда, не понимаю и сейчас, но я знал, что должен спасти Таби.
– Так вот почему ты пришел за мной! Все дело в Таби, это он нужен тебе, а меня ты решил украсть только ради него.
– Пожалуй, что так, хотя, как я уже сказал, с самого начала обратил внимание и на тебя.
– Ты скоро избавишься от этой нелепой привязанности к моему братику. Ты ведь мужчина, а мужчины не могут любить детей так, как их любят женщины. Вы, воины, гордитесь своими наследниками, если они проявляют мужскую доблесть, но любить их, заниматься ими, на это мужчина способен разве что на словах, в отличие от женщины.
– Ты умна не по летам, – ехидно возразил Меррик. Теперь он созерцал далекий берег, по-прежнему не желая встречаться взглядом со своей рабыней. – Возможно, именно так обстоит дело с мужчинами в твоей стране, хотя я не уверен: мужчины везде одинаковы. Мой отец любит меня и моих братьев, и я никогда не сомневался в его нежных чувствах. Он колотил нас, и хвалил, и учил, пока мы подрастали. Что касается моих чувств к Таби… Откуда тебе знать, что я за человек и каким стану через год или через пять лет.
19 
