104 
Пожалуйста, позвольте мне снова выразить свою благодарность за вашу любезную помощь в моих недавних затруднениях. Благодаря вам теперь я могу вспоминать не о боли и страданиях, а о поучительном приключении.
Она подписала письмо, промокнула его и вернулась с ним в кабинет.
– Хочешь прочесть мое письмо, отец?
Он оторвался от своих бумаг.
– Что? Нет-нет. Я уверен, что ты правильно изложила суть дела. Сложи его, запечатай и отправь.
Крессида прижимала печать к расплавленному воску, как вдруг увидела, что отец откинулся назад в кресле и изучает ее.
– Кресси, я должен поговорить с тобой об одной вещи.
О Боже, неужели он узнал что-то? Он догадался?
Она осторожно подняла печать и вернула ее на подставку.
– Да, отец?
Он пожевал губами, верный признак того, что ему неловко говорить.
– Дело в том, что твоя мать и я… ну, мы думаем уехать за границу.
Она почувствовала себя так, как будто под ее ногами обрушился пол.
– За границу? А как же Мэтлок?
– Мы знаем, что это твой дом, дорогая, и, возможно, мы сможем найти способ, чтобы ты могла остаться в нем в будущем, но нам бы хотелось, чтобы ты отправилась с нами в Индию.
– В Индию?! Отец, ты не можешь! Мать хочет вернуться в Мэтлок.
– Я не тащу ее силой, Кресси! Она хочет уехать, и с меня уже довольно Англии. Я скучаю по солнцу и запаху пряностей.
О, это было слишком! Она наклонилась к столу.
– Мама ненавидела Индию, и ты знаешь это. Если она едет с тобой, то из чувства долга и привязанности. Это так несправедливо – лишить ее дома и друзей, просто потому, что у тебя жажда странствий!
Она ожидала резкого ответа на такую грубость, но он только покачал головой.
– Я говорил ей, что она должна была рассказать тебе правду много лет назад.
Она выпрямилась.
– Правду? Какую правду? Расскажи мне. Я тебя прошу.
Он вздохнул.
– Ты была хрупким ребенком, Кресси. Ты падала в обморок от жары в Индии. Ты подхватывала болезни. Дважды ты чуть не умерла. Тебе не подходил климат, и твоя мать решила возвращаться с тобой. Я… я решил остаться ненадолго, чтобы заработать. Год за годом я говорил себе, что я скоро вернусь, но затем менял свое решение…
Мысли переполняли Крессиду. Трис был прав насчет ее отца, но кто бы мог подумать про мать?
– Мать ждала, пока я выйду замуж, чтобы вернуться к тебе.
– Возможно, или я мог бы вернуться домой. Мы никогда не писали об этом прямо…
Крессида прижала руку к голове.
– Боже мой, неужели я была обузой всю мою жизнь?
Он встал.
– Нет, нет! Не думай так. В нашем браке не было большой любви, и эти годы не стали неприятными ни для кого из нас. Но сейчас, может быть, мы нашли ту любовь, которой у нас не было в молодости, и мы готовы вместе отправиться на поиски приключений. Но мы хотели бы, чтобы ты отправилась с нами.
Он наклонился вперед.
– Ты уже не болезненный ребенок, и в тебе есть многое от меня, тебя привлекает экзотика. Ты сможешь носить сари и ездить на слонах, есть фрукты и пряности, о которых ты никогда не мечтала, увидеть храмы, украшенные бриллиантами, втирать в свою кожу драгоценные масла…
«Масла. О Боже!» – Крессида вспомнила ночь с Трисом.
Но почему бы и нет? Индия – это другой мир, такой далекий от искушения, от цивилизации. Ей не придется бояться того, что она столкнется с Трисом лицом к лицу или же проявит слабость и бросится в его грешные объятия.
– И там много мужчин, мечтающих о невесте-англичанке. Мы мигом выдадим тебя замуж.
Крессида посмотрела на письмо, которое она смяла в гневе, и приняла решение.
– Это в самом деле заманчиво, отец. Думаю, я бы очень хотела поехать с вами.
Глава 29
В своем кабинете в Сент-Рейвенз-Маунт Трис перечитывал деловое письмо, которое для него было не только деловым. Он пил бренди и не обращал внимания на гору работы, которую привез новый помощник Ледерхьюма. В дверь постучал лакей.
– Ваша светлость, прибыл месье Бурро и просит о встрече с вами.
Боги, если Жан-Мари хочет еще денег, то ему придется прыгнуть выше головы.
– Проведи его, – все-таки сказал Трис.
Он положил письмо и долил доверху свой бокал. Он слишком много пил, но что, черт побери, остается делать в ожидании вечеринки, на которой он сделает предложение Фиби Суайнемер.
Корнелия была в восторге оттого, что может устроить вечеринку в своем старом доме. Скоро она приедет сюда. Затем в течение недели будут собираться гости, в том числе Суайнемеры. Намечается бал-маскарад. Трис настоял на маскараде, не обращая внимания на возражения Корнелии. Она считала такие развлечения вульгарными. Это так и есть, но Трис хотел попрощаться с холостяцкой жизнью с блеском.
104 
