38 
— А где он жил раньше?
То, что он назвал его «плохим дядей», было забыто от восторга, потому что наконец-то у него тоже есть папа!
Сапфи грациозно двигалась по комнате, готовя кофе. Рик сидел за столом и наблюдал за ней. Джоан с ее обычным тактом и сообразительностью пошла в кино с подругой. И теперь, когда Мэтью крепко спал, молодые люди остались совершенно одни…
— Ты все еще немного бледная, — озабоченно сказал Рик, когда она поставила кофе на стол. — С Мэтью все уже хорошо. И не должно быть никаких осложнений. А может быть…
— Если бы тебя там не было…
— Если бы меня не было, то, прежде всего, не было бы этой злосчастной конфеты, — перебил ее Рик, вставая из-за стола. — Но теперь-то уже все в полном порядке. Мэтью был совершенно спокойным, когда ложился спать.
— Да, — согласилась Сапфи, и ее глаза опять наполнились слезами, которые жаркой струйкой покатились по щекам. — Только когда случается что-то подобное, начинаешь понимать, какой уязвимой, какой хрупкой может быть их жизнь. Если когда-нибудь что-нибудь с ним случится…
— Не случится, — твердо сказал Рик, беря ее за плечи.
Сапфи дрожала.
— Но если случится…
— Да нет же, Сапфи, — твердо перебил Рик. — Я не позволю случиться ничему плохому!
Она грустно засмеялась.
— Тебя не будет рядом, чтобы воспрепятствовать…
— Я всегда буду здесь, Сапфи. Всегда буду рядом.
Она замерла, совершенно изумленная силой его чувств. Что он имеет в виду, говоря, что всегда будет рядом?
Рик глубоко вздохнул.
— Сапфи, я знаю, ты еще не готова услышать это… но… может быть, у меня больше не будет случая сказать тебе. — Он умолк, глубоко дыша. — Сапфи, я люблю тебя. Я очень люблю тебя!
Она замерла и только молча смотрела на него. Он совсем не это имеет в виду, говоря, что любит ее, наконец решила она. Он любит Мэтью, а не ее. Если он и любил кого-то, то…
— Тебя, Сапфи, — быстро проговорил он, будто прочитав ее мысли. — Только тебя, Сапфи. И всегда буду любить только тебя одну.
— Но… но Ди? — вспыхнула она. — Ты любишь ее. Ты всегда любил ее…
— Некоторое время я в самом деле был увлечен Ди. А ее решение выйти замуж за другого лишь подогревало мой интерес. Но что я действительно любил все эти долгие пять лет, так это воспоминание о тепле и щедрости, об огне и смехе. — Его слова звучали так, будто он только что сам понял это. — Я говорю о тебе, Сапфи, и о той ночи, когда мы встретились. Я тогда совершенно запутался в своих чувствах. Ты и Ди перемешались у меня в голове, но та, которую я любил, была щедрая и отзывчивая. Это была ты, Сапфи.
Она только качала головой, не смея поверить в услышанное.
— Но я видела твое лицо, когда Ди была здесь. Видела, с каким восхищением ты смотрел на нее, когда она защищала мои права на Мэтью.
— Я не люблю ее. И никогда не любил, — добавил он, будто подводя итог. — То, что ты видела в тот день, было надеждой, что в ней наконец-то проснулось что-то человеческое. Такой Ди я еще ни разу не видел. Я просто порадовался, что твоя сестра стала тебе подругой. А люблю я тебя, Сапфи. И всегда буду любить только тебя.
Она внимательно смотрела на него, всем сердцем желая поверить ему. Ее любовь к Рику была настолько сильна, что Сапфи просто не согласилась бы ни на что меньшее, кроме полной взаимности.
Она должна поверить, что он любит ее! Что всегда любил только ее!
Когда Рик провел с Сапфи ту ночь, он все еще считал, что любит Ди. И это не позволило ему осознать, что женщина, которую он держал тогда в своих объятиях, и стала его настоящей любовью. Это были нежность, страсть, отзывчивость и щедрость, которые он помнил и которые любил. Сапфи…
Она покачала головой.
— Ты просто хочешь Мэтью…
— Я хочу тебя, — резко перебил он. — Несомненно, я люблю Мэтью всем сердцем. И если я когда-нибудь потеряю его, это наполовину убьет меня. Но если я потеряю тебя… Сапфи, я просто не смогу жить.
И он знал, что это правда. Что Сапфи означает для него все.
Ему хотелось просыпаться вместе с ней каждое утро всю оставшуюся жизнь. Ему хотелось делить с ней все радости и невзгоды. Смотреть, как растут их дети. Но она только молчала, продолжая с подозрением смотреть на него.
— Сапфи, я хочу жениться на тебе! — он отпустил ее, зная, что не сможет, находясь так близко к ней, не поцеловать ее. А сейчас это ни к чему не приведет. — Понимаю, после всего, что произошло, тебе, должно быть, очень трудно поверить мне, — простонал он. — Я просто… я не знаю, как объяснить! Когда я встретил Ди в Париже и услышал ее голос, то все эмоции, которые я считал давным-давно похороненными, вернулись.
38 
