3 
Поглаживая свой шелковый халат, она повернулась к закрытой деревянной двери. Неферет глубоко вдохнула влажный воздух подземелья. Она откинула свои рыжие волосы с лица, обнажая его красоту, как будто готовя себя к бою.
Неферет протянула руку к двери и открыла ее. Она вошла в спальню.
Калона лежал прямо на земляном полу. Она хотела сделать ему постель, но передумала. На самом деле она не держала его в тюрьме. Она просто проявила мудрость. Он должен был завершить свою миссию для нее, это было бы самым лучшим для него. Если его тело восстановит слишком много его бессмертной силы, это отвлечет Калону. Тем более, что он поклялся быть ее мечом в Потустороннем Мире и избавить их от тех неудобств, что Зои Редберд создала для них здесь.
Неферет подошла к его телу. Ее супруг лежал на спине, голый, только с его черными крыльями, служащими одеялом. Она изящно опустилась на колени, а затем прилегла, перед ним, на толстой меховой шкуре, которую она распорядилась положить для своего удобства.
Неферет вздохнула. Она коснулась лица Калоны. Его тело было холодным, как и всегда, но безжизненным. Он не показал никакой реакции на ее присутствие.
— Что так долго, любовь моя? Ты не мог убрать одного раздражающего ребенка быстрее?
Неферет приласкала его снова, на этот раз ее рука скользнула по его лицу вниз к шее, на грудь, на углубления, где находятся Проводные мышцы живота и талии.
— Помни свою клятву и исполни ее, чтобы я могла распахнуть свои объятия и кровать для тебя снова. Кровь и темнота в тебе присягнули предотвратить возвращение Зои Редберд в ее тело, разрушить ее, чтобы я могла править современным миром магии.
Неферет ласкала стройную талию падшего бессмертного, таинственно улыбаясь самой себе. — Ох, и конечно ты будешь на моей стороне, пока я буду править.
Невидимый для Сынов Эреба дурачит тех, кто, как предполагалось, были шпионами Высшего Совета, черные, паутинообразные нити, которые удерживали Калону в ловушке земли, трепетали и передвигались, чистя их холодные щупальца против руки Неферета. Отвлеченная на мгновение их очаровательным холодом, Неферет открыла свою ладонь для Темноты и позволила ей обвиваться вокруг ее запястья, крайне незначительно разрезая плоть — недостаточно, чтобы вызвать ее боль, которая была невыносимой — только достаточно, чтобы временно насытить ее бесконечную жажду к крови.
Помни свою клятву
Слова завязли в трясине вокруг нее как зимний ветер в обнаженных ветках.
Неферет нахмурилась. Ей не нужно напоминать. Конечно, она знала о своей клятве. В обмен на выполнение ее распоряжений Темнотой — завлекание тела Калоны и принуждение его души к потустороннему миру — её согласие Темноте пожертвовать жизнью невинного человека было неспособно опозорить (опятнить). Клятва остается. Сделка держится, даже если Калона потерпит неудачу, Тси Сгили…
Снова слова прошелестели вокруг нее.
— Калона не подведёт!
Крикнула Неферет, весьма рассерженная тем, что даже Темнота осмеливается отчитывать её. — Я связала его душу в то время как моя командует до тех пор пока он бессмертный. И даже если при этих условиях он потерпит крах, это будет победой для меня. Но он не потерпит неудачу.
Она повторила слова, медленно и отчетливо, восстанавливая контроль ее все более и более переменчивого настроения.
Темнота облизывала ее ладонь. Боль, пренебрежение, хотя это все же было приятно ей. Она пристально, с любовью, смотрела на усики, как если бы они были обеспокоенные котята, соперничающие за ее внимание.
Любимый, будь терпелив. Его поиски не окончены. Калона тем не менее пока мой. Я могу только предполагать, что Зои томится в Междумирье — не совсем живая, но, к сожалению, еще и не мертвая.
Нити, которые она держала, дрогнули, и на мгновение Неферет подумала, что она услышала насмешливое урчание. Но у нее не было времени, чтобы узнать, откуда этот звук, было это реально или просто элемент нарастания Тьмы и силы, которые потребляют все больше и больше того, что она когда-то знала, как реальность, потому что в это мгновение тело Калоны судорожно дернулось, и он сделал глубокий вздох.
Ее взгляд мгновенно скользнул на его лицо, и она успела заметить ужас, промелькнувший в его открывающихся глазах, хотя в них не осталось ничего, кроме пустоты.
— Калона, Любовь моя! — Неферет склонилась перед ним на колени, ее руки обвились вокруг его лица.
3 
