4. Сталин и его женщины

Безусловно, и в двадцать первом столетии еще нескоро прекратятся дискуссии и горячие споры о личности Иосифа Сталина и его преобразованиях — быть может, самых масштабных делах не только двадцатого века, но и всей истории человечества. В последние годы, когда опубликованы многочисленные документы из секретных архивов, когда научились оценивать исторических деятелей взвешенно и беспристрастно, интерес к Сталину еще более возрос. О нем существуют самые разные мнения, но, пожалуй, самое удачное высказывание принадлежит поэту Константину Симонову: «Сталин был велик и ужасен. Он оставил великие свершения и ужасные преступления».

Скорее всего, так и обстоит дело. Свершения, связанные со строительством чего-то нового, никогда прежде не виданного, увы, часто сопровождаются кровью…

Но разговор у нас не об этом. И критики Сталина, и те, кто признает за ним историческое величие, сплошь и рядом говорят исключительно о вожде. О лидере страны, руководителе и военачальнике, диктаторе и упорнейшем труженике. Меж тем Иосиф Виссарионович Сталин, как миллионы обычных людей, был самым обычным мужчиной, нисколько не чуравшимся женщин. Его любили — и он любил. Как многие, он стремился к нормальной семейной жизни. Случалось, что, как всякий нормальный человек, хотел завоевать расположение понравившейся ему девушки, не доводя дело до алтаря. Что, заметим, никоим образом не характеризует его скверно: мало ли романов случается в жизни обычного, здорового, темпераментного мужика…

Наш рассказ — не о великих стройках, не о борьбе вождя с заговорщиками-маршалами, не о политических интригах. Мы просто-напросто попытаемся проследить, насколько это возможно, как складывалась личная жизнь Сталина.

На этом пути хватает не только правдивых воспоминаний, но и откровенных сплетен, порой невероятно грязных, притянутых за уши «гипотез».

Одна такая была обнародована в прошлом году. Некий «исследователь», решив, очевидно, не мелочиться, а сразу начать с юношеских лет Сталина (тогда его звали, разумеется, Джугашвили), сообщил миру о сенсационном открытии: оказывается, многие годы историки ошибались, и девятнадцатилетний Иосиф был изгнан из Тифлисской духовной семинарии не за вольнодумство и чтение «недозволенной» литературы, а за… причастность к рождению внебрачного ребенка у некоей девицы.

Основой послужил существующий в реальности документ, точнее письмо некоей М. Михайловской, поступившее в апреле 1938 г. на имя сталинского секретаря Поскребышева. Сотрудники НКВД переслали это письмо в сталинский секретариат. Имеет смысл привести его целиком.

«Многоуважаемый товарищ Сталин.

Игрой судьбы, или игрой стечения обстоятельств я являюсь родной тёткой мужа очень близкого Вам по крови человека. Если вы помните Вашу юность и раннюю молодость (а это никогда не забывается), то Вы, конечно, помните маленькую черноглазую девочку, которую звали Пашей. Она Вас хорошо помнит. Мать Ваша говорила по-грузински, и эта Паша эти слова запомнила: „Милая дорогая детка“.

Я познакомилась с Пашей и её матерью в первые годы революции. Это была высокая стройная черноокая красавица грузинка, [со] смелым и открытым взглядом. На мой вопрос к ее матери — почему Паша такая черненькая, так как ее мать была светлая, мать Паши ответила, [что] отец её грузин. Но почему же вы одни? На этот вопрос мать Паши ответила, что отец Паши посвятил себя служению народу, и это Вы, Сталин. Эта Паша послала свои детские карточки через секретариат Вам, но они, кажется, к вам не попали.

Откуда я все это знаю? Позавчера ко мне приходит высокая женщина в платочке, скромно одетая. Паша, как Вы изменились, похудели. На эти мои вопросы она ответила: муж умер, ребенок мой умер, мать, которая была единственным близким человеком, и ту недавно похоронила. Я одна, одна на целом свете, и заплакала. Я приехала в Москву, чтобы выполнить завет матери, передать свои детские карточки т. Сталину. На мой удивленный вопрос — а разве он вас знает? — она ответила — даже очень хорошо, когда я была маленькая. Я внимательно взглянула на Пашу и вижу, что у ней Ваше лицо, т. Сталин. То же общее выражение открытого смелого лица, те же глаза, рот, лоб. Мне стало ясно, что Паша близка вам по крови. Сестра, или дочь, или племянница. Но оставлять ее в таком положении нельзя. В дни молодости вы пережили немало, и поймете, что значит нужда. А Паша, потеряв мать, впала в такое отчаяние, что забросила работу, она машинистка. Забросила свои дела, и лишилась даже площади. Я сказала, что попасть к тов. Сталину трудно. Паша сказала, я хочу на него только взглянуть, чтобы мне вернули мою площадь. Паша как-то умудрилась её потерять.

  82