очень нудно 
70 
Но, конечно же, и Окит не остался в накладе из-за своей примиренческой политики. Обезопасив тылы устным договором с царем Скилуром и заручившись поддержкой Херсонеса, (с херсонеситами тавров связывала единая религия – поклонение Деве, праматери богов), а также пользуясь благосклонностью Боспора, где было много полноправных граждан, тавров по происхождению, и ольвиополитов, не принимавших всерьез возросшую мощь тавров и даже надеявшихся использовать их, столкнув со скифами, как некое противоядие захватническим устремлением царя Скилура, басилевс исподволь, не торопясь, создал сильный флот, рассеянный для маскировки по многочисленным бухтам Таврики, укрепил город Плакию, построил несколько крепостей на основных горных перевалах и основал в труднодоступном месте в горах свою столицу. Впрочем, она была мало похожа на престольный город в общепринятом смысле слова – просто около сотни одноэтажных зданий из нетесаного камня да мощные оборонительные стены, сложенные из огромных каменных глыб навалом, издали напоминали осыпь. Поэтому для непосвященного человека отыскать среди скал пристанище Окита было задачей многотрудной.
Кроме того, басилевс тавров через доверенных людей занялся весьма выгодными торговыми операциями, приносившими ему немалые барыши. На первых порах биремы тавров только сопровождали морские торговые караваны херсонеситов, защищая их от пиратов. Затем за помощью к басилевсу Окиту обратились и ольвиополиты – им составили протекцию купцы Херсонеса. Их предложение было заманчиво: составить компанию по тайной продаже зерна в метрополии припонтийских колоний эллинов, потому что из-за значительно возросшей мощи скифского флота они боялись предпринимать подобные мероприятия на свой страх и риск без соответствующей поддержки. Басилевс для виду поколебался, а затем заломил такую цену, что бывалые купцы- ольвиополиты за голову схватились – надеялись провести недалекого варвара, да сами попали впросак. Но выбирать не приходилось – по сравнению с крохами, перепадавшими им от царя.
Скилура, прибыль от сделок с Окитом, даже учитывая немалые отчисления в пользу басилевса, была куда весомей. Скрепя сердце и втихомолку призывая на хитроумного варвара гнев богов (но только не в ущерб торговле!), ольвийские купцы согласились на его условия.
Тем временем Окит, вовсе не удовлетворенный подчиненным положением в торговле хлебом, пусть и приносящим хороший доход, но все-таки значительно меньший, чем купцам-ольвиополитам, втайне от своих компаньонов стал и сам приторговывать. По проторенной эллинами дороге таврские купцы проникали на рынки припонтийских государств, где вскоре стали основными конкурентами не только Херсонесу и Ольвии, но и царю Скилуру. Конечно (Тихону это было хорошо известно), купцы-тавры никому не объясняли, куда идут доходы от продажи зерна, – частная предприимчивость, не более, говорили они на эмпориях[85]. Но обмануть переводчика царя.
Фарнака, как до сих пор удавалось басилевсу Окиту в отношении других дипломатов, менее искушенных в высокой политике и дебрях торговых взаимоотношений, было невозможно: за всем этим угадывалась – небездоказательно, благо в осведомителях и среди тавров у Тихона недостатка не было, – рука и железная воля басилевса-полуварвара.
И еще один источник дохода был у повелителя тавров, источник, скрытый даже от ближайшего окружения Окита, не говоря уже о всех остальных, – морское пиратство. Если раньше каждый вождь племени занимался морским разбоем на свой страх и риск, то теперь, при значительно возросшей силе флота тавров и полном подчинении племенных вождей басилевсу, подобные пиратские операции стали осуществляться планомерно, с большим успехом и малыми потерями и приносили огромную прибыль. Даже сатархи вынуждены были считаться с этим обстоятельством и уже не посягали на прибрежные морские воды у владений тавров. Поэтому нередко случалось так, что торговые караваны эллинских купцов, идущие в сопровождении боевых кораблей тавров, пропадали без вести даже в хорошую, не штормовую погоду. И плодились, как грибы после дождя, среди припонтийских эллинов-колонистов различные домыслы, которые затем, обрастая фантастическими подробностями, становились легендами. В них, вместо истинных виновников исчезновения торговых караванов, выступали и одноглазые циклопы, и огромные морские чудища, подданные бога морей Посейдона, разгневанного за какую-либо провинность на мореходов, и сладкоголосые сирены-искусительницы, и кровожадные многорукие великаны…
70 
