29 
– Все то же самое, – ответил Мазур задумчиво. – Тут постарался нехилый профессионал, и я бы на твоем месте обзавелся броником...
– Шутишь? – насторожился Котовский.
– Ничего подобного. Вы же сами так и не поняли принципа, по которому он щ е л к а е т. Кто поручится, что он не на тебя теперь нацелится? Пока одно ясно: б о с с ему не нужен. А вот за остальных ручаться не могу.
– Типун тебе на язык, – пробурчал лысый, ерзнув на сиденье. – Ну, куда теперь?
– В союз художников. Знаешь, где это?
– А вот представь себе! – хмыкнул лысый. – Знаю. У них там есть магазинчик, мы одному индивидууму на день рожденья покупали отличную картинку с голой бабой. С большим чувством и мастерством насобачено... А зачем тебе художники?
– Голубчик... – сказал Мазур. – Мне же предстоит с искренними глазами объяснять интеллигентной старой даме, почему ее любимая племянница так и не появилась... Ты же за меня это делать не будешь? Вот то-то и оно... Ждать меня не надо, я поболтаюсь по городу в одиночестве. Босс разрешил, имей в виду.
– Да знаю я, – сказал лысый настороженно. – Ты только смотри, Степаныч, дурочку не пори...
– Не стриги ушами, – сказал Мазур недовольно. – Черт с вами, играем по вашим правилам... Я не самоубийца, знаешь ли.
Глава восьмая
Обитель изящных искусств
Как и следовало ожидать, штаб-квартира шантарских художников являла собою не богемное обиталище с холстами на подрамниках, голыми натурщицами и грудами глины, а несколько комнаток сугубо канцелярского вида. Три из них оказались незаперты, но внутри никого не было, четвертая на замке, а в пятой помещалась замордованная жизнью дамочка неопределенных лет, с истеричным блеском в глазах и дымящимся окурком в уголке ненакрашенного рта. Она восседала над какой-то обширной ведомостью с видом Пушкина, заканчивавшего «Онегина». Нежданный визит Мазура ее отнюдь не обрадовал, она сухо проинформировала, что Анна Всеволодовна Нечаева вообще-то должна быть, но ее пока что нет, и когда появится, в точности неизвестно. После чего, сочтя, должно быть, свою миссию выполненной, с вдохновенным видом уткнулась в ведомость.
Мазур вышел в крохотный вестибюль. Там имелась еще одна дверь, куда он не заглядывал, но на ней красовалась табличка «Посторонним вход воспрещен. Служебное помещение» – и он, будучи вышколен армией, не стал дергать за ручку.
Вышел на улицу, постоял в раздумье, медленно завернул за угол, прикидывая, как бы убить время.
И остановился с размаху.
Там, за углом, он увидел невысокое крыльцо, настежь распахнутую дверь, ведущую в обширное помещение с картинами на стенах и какими-то стеклянными ящиками в глубине. А над дверью красовалась полукруглая вывеска, золотым по черному: «Магазин-салон „Радость“». Живопись, антиквариат, народные промыслы». Часы работы, выходные...
Он ощутил себя охотничьим псом на тропе, нюхнувшим свежий, г у с т о й запах дичины.
И тут же задребезжал пейджер. Мазур несколько неуклюже снял его с пояса, надавил кнопки – он почти не пользовался такими игрушками и плохо умел с ними обращаться.
По зеленоватому экранчику поползла надпись: «Этот самый магазин, этот самый...»
«Вот, значит, как...» – сказал себе Мазур, пытаясь сохранять полное хладнокровие. Не стал подниматься по ступенькам, достал сигарету и присел на лавочку, изо всех сил стараясь не озираться очень уж откровенно.
Чудес не бывает. В п о д о б н ы е совпадения что-то не верится. Тот, кто передал ему весточку через Ксюшу, явно не хотел, чтобы Мазур спутал этот магазинчик с какой-нибудь другой «Радостью» – название очень уж банальное, быть может, но в Шантарске не единственное. И просто обязан был сейчас за Мазуром наблюдать – только так и можно расценить нежданное послание.
Где о н может быть? Да где угодно... Мазур сидел лицом к тихой улочке, к трехэтажному универмагу. Перед ним и поблизости стояло не менее тридцати машин, и во многих сидели люди. И гуляющих на улице хватало – местечко было тихое, пешеходная зона, неподалеку сразу три уличных кафе, фонтан, неширокая протока Шантары, куда обыватели ходят купаться... Нет, вычислить наблюдателя не смог бы и Джеймс Бонд.
Друг это или враг? Если друг – то с каких щей? А если враг – то что у него на уме? Поди определи...
Докурив сигарету, Мазур аккуратно бросил бычок в урну, встал и не спеша поднялся по ступенькам. Обширное светлое помещение было увешано картинами от пола до потолка по всем четырем стенам, и на каждой приклеена аккуратная полосочка бумаги с ценой. В глубине зала – нечто вроде стеклянного прилавка. И ни единой живой души.
29 
