26 
— Нет! — закричала Клара. Сердце ее яростно колотилось, все существо восставало против несправедливости и унизительности того, что с ней сделали: посадили, как собаку, на цепь! Она чувствовала себя больной от боли в паху и удара по голове, но смириться с оскорблением было тяжелее всего. Клара вскочила на ноги, качаясь, как пьяная, и наткнулась на похитителя. Он схватил ее руки и завел ей за спину — мышцы плеч и предплечий отозвались знакомой болью, заставив Клару охнуть. Небритая щетина на его подбородке царапала ей лицо.
— Не заставляй меня причинить тебе боль. — Голос неизвестного задрожал от ненависти. — Я очень хочу этого, верь мне, я очень этого хочу! И если начну, то, боюсь, уже не смогу остановиться.
Клару будто обдало ледяной водой. Она перестала бороться, и он отпустил ее. Теперь он стоял чуть поодаль, часто и тяжело дыша.
— Снимите с меня цепь! — Приказной тон Кларе изобразить не удалось, в голосе звенели слезы. — Я знаю, ты там, трус! — По-прежнему никакого ответа, только звук его тяжелого дыхания. — Ну хорошо… — И она потянула за край одной из закрывающих глаза подушечек.
— Если ты увидишь мое лицо, я буду вынужден тебя убить.
Он говорил спокойно, почти равнодушно, но Клара с какой-то пугающей уверенностью осознала, что он не шутит. Осторожно, чтобы похититель ни в коем случае не истолковал ее действие неверно, она опустила руки. И все-таки повторила, стараясь подавить предательскую дрожь:
— Снимите — с меня — цепь.
— По-моему, ты говорила, что тебе нужно в туалет, — напомнил он. — Даже важная леди-адвокат должна время от времени ходить в туалет.
Она чувствовала, что он изучает ее. Что он видит и что хочет увидеть? Униженную жертву? Она потянула за юбку, одергивая ее на бедрах.
— Думаешь, ты лучше всех, да? Думаешь, ты лучше меня — лучше таких, как я?
— Я это знаю, — отрезала Клара.
— Потому что я волоком тащил тебя по улице, связал и запер в этом холодном сыром подвале?
Что-то в его тоне успокоило ее.
— И ты никогда не пожелала бы этого другой женщине?
Она повернулась на звук его голоса:
— Конечно нет. — Глаза за подушечками наполнились горячими слезами.
— Ты никогда не поменялась бы местами с маленькой Пиппой, например.
Сердце Клары болезненно сжалось.
— Я уже сказала вам — моя семья тут совершенно ни при чем!
— Я задал тебе вопрос.
— Оставьте их в покое.
— Или что?
Отвечать было нечего, и они оба это знали — Клара находилась не в том положении, чтобы угрожать.
— Оставьте их в покое, — повторила она. — Пожалуйста. — Боже, только не Пиппа! Кларе было невыносимо больно и страшно, но представить на своем месте Пиппу… Нет! Она заплакала.
— Слева от тебя ведро, — неожиданно напомнил он.
Клара протянула руку. Хозяйственное ведро с крышкой. Она вытерла нос тыльной стороной ладони:
— Как я узнаю, что вы ушли?
— Ты этого не узнаешь.
Она отодвинула ведро:
— Тогда мне этого не нужно.
— Ты прекрасно знаешь, что это не так.
— Хорошо, нужно. Но я не буду им пользоваться. Не в то время, пока вы здесь. Я лучше взорвусь! — Она произнесла это с таким чувством, что сама себе поверила.
— Даю тебе пять минут. Самое большее — десять.
Она не отвечала, напряженно вслушиваясь в тишину. Противостояние длилось несколько минут.
— Я закрою дверь, — согласился он наконец. — Идет?
Победа! Клара подождала еще немного после того, как лязгнула дверь. Мочевой пузырь исходил беззвучным криком, моля об облегчении. Видимо, и вправду ушел: не слыхать ни звука, ни шороха или вздоха, даже скрипа деревянных ступеней.
В безмолвии он вынес ведро, но отклонил ее просьбу помыть руки. Немного погодя он вернулся и опять встал на верху лестницы. Клара, как застигнутая днем сова, вслепую поворачивала лицо, наклоняя голову, чтобы уловить малейший звук. Она слушала, как он наблюдает за ней.
Клара Паскаль привыкла, что люди не оставляют ее слова без внимания. Привыкла, что каждый готов ей угодить, выполнить любое желание. Он научит ее думать по-другому, научит угождать ему, его потребностям, его настроениям и вздрагивать от одного его сердитого слова.
Она думает, что может мной манипулировать, может меня убедить. Просто жалко смотреть! Он праздно задавался вопросом, как долго это продлится. Он переступил с правой ноги на левую, и она подняла голову, поворачивая ее туда-сюда, пытаясь уловить звук его дыхания. Он прикурил сигарету и увидел, как раздулись ее ноздри, ощутив аромат табака.
26 
