173 
– Что вам нужно?
– Не спешите. В кои веки случилось поговорить с культурным человеком… Ваша задумка с автобусом была неплоха. Во второй раз, конечно, не сработает… Кстати, насчет заказного убийства. Кому вы помазали лоб зеленкой – Вершину, Хоботову или Мазину? Впрочем, я не настаиваю. У каждого свои маленькие тайны. Все три акции были проведены блестяще, к какой бы из них вы ни были причастны, работа ювелирная… Родион Петрович, Кирочка обидела вас батарейкой только потому, что я хотел взглянуть, как вы отреагируете на активное следствие. Вы хорошо держались. Конечно, это еще ни о чем не говорит. Есть обработка, которая быстренько сломала бы и вас, и людей потверже, но в мою задачу это не входило… Вы, повторяю, счастливец.
Кокаин мы, признаюсь, уже извлекли. В самом деле, нисколечко не подмок. А деньги, если уж совсем откровенно, были не мои. Но оба этих факта ни в коем случае не спасли бы вас от штрафа. Вас выпотрошили бы дочиста, пустив голым и босым – а то и закатав под асфальт… Можете мне поверить, так и случилось бы. Хотя я не уверен, что вас непременно убили бы – ведь в милицию или Чека вы пойти никак не можете… Более того, они к вам сами приходят. Очаровательное создание – Дашенька Шевчук, а? Интересно, вы представляете, что это за кобра?
– Представляю, – сказал Родион. – Наслышан.
– Вам невероятно повезло. Тех ста пятидесяти миллионов я с вас требовать не буду. Владейте. Мало того, сделаю так, чтобы их хозяин бесповоротно потерял след. Поскольку я не филантроп, вам придется отслужить. Один-единственный раз.
Родион поднял на него глаза, натянуто усмехнулся:
– Интересно, что это за одна-единственная услуга ценой в сто пятьдесят миллионов?
– И весом, добавлю, всего в девять граммов… Точнее, учитывая контрольный выстрел, в восемнадцать.
– Кого? – тихо спросил Родион.
Седой вынул руку из внутреннего кармана, глянул на плоскую черную коробочку, оглянулся на окно:
– Дашеньку Шевчук. По-моему, вы на собственном опыте поняли уже, насколько эта очаровательная особа может усложнить жизнь мирному обывателю…
– Вы серьезно?
– Абсолютно. Это и будет ваш выкуп.
– Она, наверное, многим мешает жить? – спросил Родион.
– Не то слово.
– И мешает, надо полагать, долго?
– Дольше, чем следовало бы.
– Неужели вы первый, кому эта светлая идея пришла в голову?
– И даже не десятый, наверное, – безмятежно сказал седой. – Не стану скрывать, задание архисложное. Пытались не раз – правда, не все покушавшиеся попали в цепкие лапы закона, так что не служите по себе панихиду заранее.. Да, нелегко. Адски трудно. Но вы – везучий новичок, которому удавались весьма сложные дела. Везение, как считают некоторые, по праву считающиеся знатоками предмета, такая же физическая категория, как ловкость в управлении машиной или хорошая реакция. И потом, вы человек со стороны. Вас неимоверно сложно будет вычислить.
– И все же…
– Родион Петрович! – с мягкой укоризной сказал седой. – Это не дискуссия. Это, если хотите, производственное совещание. И к претворению исторических решений в жизнь вы приступите завтра же. Реквизит получите. Пистолет пристрелян. Если нужна машина, чтобы не светить одну из ваших, скажите. И никто не будет подстерегать вас с обрезом наперевес неподалеку от театра военных действий – на вас уже висит столько… Кое о чем я, вероятно, и не знаю – вы же вашей девочке далеко не все сказали… Вы в ситуации, когда никакое сотрудничество со следствием не спасет от стенки. А пожизненное заключение – штука еще пострашнее стенки… Лучше уж – самому и сразу. Вас не надо держать в руках после…
– Нужно же знать… – сказал Родион.
– Ну разумеется. Бессмысленно браться за работу, не зная ее адреса, распорядка дня, прочих мелочей… Я вам все расскажу. Все, что знаю сам, а это немало.
– Завтра?
– Лучше всего не оттягивать. Для вас же безопаснее. Я не знаю, что она против вас накопала, но могу вас заверить – эта очаровашка просто не умеет останавливаться на полпути. В случаях, подобных вашему. Не попрет с голыми руками на тяжелый танк – но при всем моем к вам уважении не могу зачислить вас в категорию сухопутных броненосцев… Вы, часом, не оскорбляли ее самолюбие?
– У меня создалось такое впечатление, – сказал Родион не без некоторого самодовольства.
– Это осложняет дело. В общем, тянуть нельзя. Ах да, насчет пряника, сиречь свободы и нетронутой вашей казны я уже объяснил. Нужно поговорить и о кнуте – как в таких делах без кнута? Не будем размазывать. Удачным исходом дела признается лишь летальный исход. Все прочее означает невыполнение контракта с незамедлительными санкциями. Во-первых, вас обдерут, как липку. Я не знаю, где ваша захоронка. Ваша девочка этого не знала, но это не препятствие для настойчивого человека. Во-вторых – ваша дочь. Недоумок или человек несерьезный стал бы вам живописать отрезанные пальчики или изнасилование целым взводом. Ничего подобного не будет – нерационально. Но могу вас заверить: в случае неудачи ваша дочка погибнет. Это, повторяю, не из садизма. Все проще: если узнают, что человек, не выполнивший моего поручения, остался безнаказанным, моя репутация получит серьезный урон – с последствиями, которые меня решительно не устраивают. Я вам должен давать какие-то жуткие клятвы, дабы уверить в серьезности моих слов?
173 
