50 
— Нет. — Уиллис улыбнулся и крепче обнял ее. — Признайся, Розмари, — он склонился к ней, их лбы соприкоснулись, — ты любишь меня.
Розмари схватила Уиллиса за руки, но, вместо того чтобы оторвать их от себя, просто стояла, наслаждаясь их силой и теплом. Под ее пальцами на запястье Уиллиса бился неровный пульс. Только тогда Розмари поняла, что Уиллис совсем не спокоен. Он возбужден. Может, даже немного напуган. Из-за нее. Как странно…
— Уиллис? — прошептала Розмари. — Почему ты уверен, что я тебя люблю?
Oн с трудом сглотнул, поднял руку к волосам Розмари и накрутил на палец тонкий локон.
— У меня есть письменное подтверждение.
— Не припомню, чтобы подписывала такие документы.
Уиллис улыбнулся немного нервно.
— Правда? Тогда пойдем наверх, я покажу их.
Розмари говорила себе, что только последняя дура отправится за Уиллисом. Любое приближение к нему приведет к страданиям. Но сердце уже следовало за ним. Конечно, она глупая. В общем, она на самом деле такая, как он о ней отзывается. Но она ничего не могла поделать со своими чyвствами. Она любит Уиллиса.
— Хорошо.
Не говоря больше ни слова, Уиллис взял ее за руку и повел наверх. Они молчали, пока не миновали лестницу. Розмари повернулась в сторону чердака, но Уиллис потянул ее к своей спальне.
— Я думала, мы идем на чердак.
— Нет. Сюда. — Они вошли в комнату.
Здесь Розмари была только однажды — в ту долгую безумную ночь любви, воспоминаниями о которой ей придется довольствоваться всю оставшуюся жизнь. События той ночи полностью изменили Розмари. Но комната осталась прежней. Ситцевые занавески в цветочек, желтые обои и кленовый гарнитур «Птичий глаз». Слишком женственная комната для настоящего мужчины. Неудивительно, что Уиллис столько времени проводил на чердаке.
А это что? Взгляд Розмари наткнулся на альбом с детской сказкой и красную тетрадь. О Господи! Цвет тетрадей был своеобразным кодом. Синий для истории. Зеленый для точных наук. Желтый для математики. Белый для английского.
И красный для себя. Для слов, идущих из сердца.
— Откуда у тебя моя тетрадь?
Розмари схватила дневник и прижала ее к груди, как будто это могло защитить от вмешательства в хрупкие чувства и мысли пятнадцатилетней девочки. Она развернулась и впилась взглядом в Уиллиса. Он небрежно прислонился к косяку двери и без тени смущения взирал на Розмари.
— Уиллис, как здесь оказалась моя тетрадь?
Уиллис оттолкнулся от двери и неторопливо подошел к женщине.
— Я ее читал, — открыто сказал он.
— После того, как обещал не лезть в мои вещи?
Уиллис пожал плечами.
— Я ничего не мог поделать с этим, Розмари. Сначала я думал, что наткнулся на новую историю для детей. Первая сказка меня просто очаровала, она такая добрая и умная одновременно, что соблазн прочитать еще одну был непреодолим.
Розмари несколько обмякла. Что ж! Еще один комплимент от Уиллиса. Комплимент ее уму и таланту. Но осторожность все еще гнездилась в ее душе.
— Тебе действительно понравилась моя книга? Ты на самом деле считаешь ее умной? Ты?
— Да. Замечательная история, — твердо заявил Уиллис. — Я не знаток детской литературы, но у тебя хороший стиль и несомненный талант. Тебя ждет большое будущее, если не станешь зарывыть его в землю.
Розмари прищурилась, обдумывая эти слова. Талант. Знания. Хороший стиль.
— Есть еще кое-что, Розмари.
Она боялась спрашивать.
— Что же?
— Я не хочу потерять тебя.
У Розмари пересохло горло. Уиллис, похоже, не закончил с новостями на сегодня.
— Я не собираюсь просить прощения за то, что читал твой дневник, — продолжал Уиллис. — Разумеется, я поступил плохо, но я рад. Иначе я никогда не узнал бы твоих чувств ко мне, когда мы учились в школе. Розмари… — Он протянул к ней руки. Розмари отпрянула и крепче прижала тетрадь. Но Уиллис и не думал отбирать ее. Он просто накрыл ее пальцы своими и мягко улыбнулся. Это была добрая, ласковая улыбка, полная неподдельного восхищения. — Ты любила меня.
Уиллис не спрашивал. Он утверждал. Не понимая, что делает, Розмари кивнула. Глаза Уиллиса потемнели, он наклонился вперед и спросил взволнованным голосом:
— А сейчас? Ты любишь меня?
Розмари ответила так же. Утвердительным кивком.
Уиллис с шумом выдохнул воздух, обвил ее плечи руками и притянул к себе.
— Ты действительно любишь меня? До сих пор?
— Да, — сумела выговорить она. — Довольно глупо с моей стороны. Правда?
50 
