106 
– Ну откуда ж я знаю, – только и пожали плечами Сварог и его многочисленные двойники.
Эха на лестнице не было.
Отражения пропали, когда замыкающий их отряда, гаэдарский князь Олес сошел с последней ступени лестницы.
Второй этаж зиккурата встретил их опять же круглой мозаичной площадкой, которой лестница служила центром. Площадка была разика в два пошире, чем на верхнем этаже, и выложена светло-серыми и зелеными камнями. Рисунок, однако, повторялся прежний – хотя трудно сказать определенно, те же иероглифы выведены под делениями круга или другие.
Лестница дальше вниз не вела, этим этажом и заканчивалась.
– Тактика прежняя, – объявил Сварог. – Поскольку она работает.
– Мастер граф, дайте, прежде чем пойдем, дайте хоть глянуть на другую жизнь, – чуть ли не взмолился Олес. – Как в прошлый раз. Заскочу-выскочу, одним глазом – и назад. Вы пока отдохнете.
– Значит, на слепом марше приказ не нарушал, молодец, хвалю.
– Ну как нарушишь! Вдруг обалдеешь от чего-нибудь, споткнешься и всех повалишь…
Сварог не стал публично каяться, что оказался менее сознательным, чем подчиненный, и милостиво разрешил:
– Валяй, князь. Только быстро и только одним глазом.
Олес быстро прошагал к пластинчатой веренице миров, похожей на меха гармошки, смело заскочил в наобум выбранный просвет, скрылся с глаз. И спустя секунд пять выскочил оттуда, словно в него плеснули помоями.
– Там Атар! – горячечно зашептал Олес, подбежав к остальным. – Матерью клянусь, Атар! Жемчужный Дворец в Шадтаге! Я там бывал, да ни с чем этот дворец не спутаешь! И если б один дворец! Нос к носу столкнулся с Пастегом Третьим – вылитый, совсем такой, как на портретах. Он здесь, за стеной, живой, принимает послов – вроде бы вильнурцев… А ведь Пастег умер сто с чем-то лет назад!
– Да, Пастег умер, – угрюмо подтвердил Рошаль. – Зарезала любимая дочь – в отместку за то, что против ее согласия выдал замуж за бадрагского принца…
«Ну? И что это означает? – думал Сварог, вновь ведя отряд за тихим серебряным звоном колокольчика. – Картинки прошлого? Откуда и зачем? Или Олес что-то напутал?»
Со вторым этажом повторилась та же история: колокольчик зазвенел громко и часто, когда неизвестный поводырь вывел их к винтовой лестнице, а лестница привела на третий, считая сверху, этаж.
Третий этаж отличался от первых двух. Не только тем, что на мозаичный пол ушли камни цвета сосновой смолы и спелой вишни, да и выложенный ими рисунок был иной – сложный узор из иероглифов, лепестков пламени и звезд… Сразу от последней ступени лестницы начинался пятикаймовой ширины коридор, по обе стороны которого мехами гармошки протянулись знакомые уже выходы к иным мирам. Коридор начинался от лестницы и упирался в камень высотой в два человеческих роста, суживающийся кверху. Форма камня в точности совпадала с формой Ключа, и смотрел он в коридор точь-в-точь такой же шлифованной гранью, как у Ключа, гранью точь-в-точь такого же стального отлива и тоже мутной. При таких совпадениях неоткуда было взяться сомнениям. Камень, часть которого сжимает в ладони Сварог, – это и есть искомая Дверь.
Дверь.
Дорогу до Двери Сварог ощущал, как проход по космодрому от автобуса к люку ракеты. Волнует, прах побери, пугает и щемит.
Когда до цели оставалось шагов пять, Сварог увидел, что сквозь мутную серость лицевой грани проступают очертания. Степь, выжженная солнцем земля, никакой растительности… Все, как рассказывал Вало.
– Граф!..
Сзади вдруг раздался придушенный хрип.
Сварог резко обернулся.
Олес катался по полу, выгибаясь дугой, пытался разодрать на груди комбез дамургов. Чуба стояла рядом на коленях, помогала князю, рвала ногтями черную ткань, быстро покрывающуюся складками. Рошаль, хрипя, оседал, запустив пальцы за ворот.
Сварог бросился к ним… и – уловил движение за спиной. Повернулся, выхватывая из-за пояса шаур.
Из просветов, за которыми таились миры-иллюзии, вышли мастер Вало и несколько человек в лиловых одеждах слуг дамургов, с «клюками» наперевес – теми самыми, которыми был вооружен отряд варгов, попавших в плен сумасшедшего компьютера.
– Выходит, вы сняли риксу. Что ж, умно, – приветливо сказал предводитель дамургов. – Примите похвалу вашей предусмотрительности. Мне нравятся сильные противники. – Перед ним по мозаике пола проворно полз длинный, толщиной в телефонный кабель… змея – не змея, шланг – не шланг… прут, да, прут, один конец которого нащупывал дорогу, другой обмотал запястье руки Вало. Живая плеть, мать ее, еще одно оружие дамургов.
106 
