119 
— На-ка, выпей! — Я протянула кубок, и Стиви Рей сделала из него большой глоток. Я слегка нахмурилась.
— А что такого? — быстро шепнула она. — Эрик такой вкусный!
Я закатила глаза и спешно вернулась к центру круга, к Эрику, во все глаза уставившегося на Стиви Рей.
Я подняла руки над головой и без всяких предисловий приказала:
— Дух, приди!
Как только душа моя радостно встрепенулась, я схватила со стола Никс ритуальную зажигалку и зажгла стоявшую рядом лиловую свечу духа. Потом тоже сделала большой глоток смешанного с кровью вина.
Ах, какая вкуснотища! Стиви Рей сказала правду. Эрик был на редкость вкусным, хотя я уже знала об этом. Опьяненная вином, кровью и духом я шагнула к обезумевшим зрителям.
Какие все-таки у меня замечательные друзья! Они твердо стояли на своих местах в круге, держа горящие свечи, и контролировали свои стихии. Наш крут был крепок и неразрывен, как всегда!
Я пошла вдаль соединившего нас воедино серебристого контура нашего магического круга и возвысила голос, пытаясь перекричать громкий ропот окружавшей его толпы:
— Дом Ночи, слушай меня!
Все мгновенно замолкли, внимая наполнившему мой голос могуществу Никс. Честное слово, я сама на миг онемела, потрясенная не меньше остальных! Но затем взяла себя в руки, прочистила горло и начала снова. На этот раз грозный голос Никс мне не потребовался — все и так застыли в безмолвном оцепенении.
— Стиви Рей не умерла. Она пережила другое Превращение. Это был очень трудный путь, на котором она едва не утратила свою человечность, но сумела выдержать все испытания и превратилась в вампира нового вида.
Я медленно двигалась по кругу, вглядываясь в глаза вампиров и недолеток.
— Никс всегда была с ней. Вы же видели, Стиви Рей не утратила щедрого дара нашей Богини — власть над стихией Земля.
— Не понимаю. Эта девочка была недолеткой, но потом умерла, а теперь снова ожила? — Шекина сделала шаг вперед, приблизилась к Стиви Рей и смерила ее пристальным суровым взглядом.
Я хотела ответить, но Стиви Рей меня опередила.
— Да, мадам, я умерла. Но потом ожила, только стала совсем не такой, как прежде. Я потеряла себя, ну, или большую часть себя, но Зои, Дэмьен, Эрин, Шони, и особенно Афродита, помогли мне вновь стать собой. Они вернули мне мою человечность, и когда это произошло, оказалось, что я Превратилась во взрослого вампира, только совсем другого.
Стиви Рей показала на свою красивую алую татуировку.
Афродита решительно шагнула вперед — и пересекла светящуюся серебристую линию нашего магического круга. Я испугалась, что ее сейчас отбросит прочь или случится еще что-либо ужасное, но сверкающий контур послушно расступился, пропуская Афродиту. Когда она подошла ко мне, я с изумлением увидела, что ее тело окружает мерцающая серебристая аура, точно такая же, как у нашего крута.
— Вместе со Стиви Рей изменилась и я. — Афродита подняла руку и стерла со лба синий контур полумесяца. Толпа недоверчиво охнула, но Афродита спокойно продолжила: — Никс превратила меня в человека нового вида, как Стиви Рей — в вампира нового вида. Я — человек, но меня благословила Никс. И, кстати, она до сих пор посылает мне видения, как и тогда, когда я была недолеткой. Наша Богиня не отвернулась от меня, она сама мне об этом сказала!
Афродита гордо подняла голову и с вызовом обвела глазами собравшихся, словно ожидая, что кто-то решиться высказать хоть слово против.
— Итак, вы видите перед собой вампира и человека нового вида! — Я вопросительно посмотрела на Стиви Рей, и она с улыбкой тряхнула кудряшками. — Но у нас есть еще недолетки нового вида! k
Едва я закончила говорить, с дуба, словно желуди, посыпались красные недолетки.
Я решила при случае спросить Стиви Рей, как она ухитрилась спрятать на ветках такую ораву, потому что лично насчитала шестерых или даже больше. Я узнала Венеру, бывшую соседку Афродиты (судя по тому, как бывшие подружки отвернулись друг от друга, они уже успели крепко поссориться) и мерзкого Элиота, который мне не нравился ни в каком виде — ни в живом, ни в мертвом, то есть ожившем. Заметно нервничая, недолетки из туннелей вошли в круг и сгрудились вокруг Стиви Рей, и все увидели красные контуры полумесяцев на их лбах.
Я услышала как некоторые из недолеток Дома Ночи, стоявших за пределами круга, стали со слезами окликать стареньких новеньких, узнавая в них своих друзей и соседей по комнате. Что ж, мне ли не знать, каково это — оплакать умершего друга, а потом увидеть его живым и невредимым!
119 
