очень нудно 
166 
— Что случилось, дитя мое?
— Я просто рада быть здесь.
Талия протянула руку и уверенно коснулась моей щеки, в точности повторив жест мамы.
— Вы, должно быть, проголодались, — заметила она, хлопнув в ладоши, и по залу закружили слуги, разнося дымящиеся блюда.
Поглощая вкуснейшую нашпигованную перепелку, я подмигнула Вик:
— Эй, здесь есть твоя добыча?
— Только не сегодня, Риа, — подмигнула она мне в ответ. — Я предложила свою помощь, но мне сказали, что заблаговременно готовились к нашему прибытию. Пришлось довольствоваться кубком вина, ожидая, пока вы переоденетесь. — Она многозначительно вздернула брови, указывая на Клан-Финтана.
— Замолчи, скверная девчонка, — захихикала я. — Могу сказать, что он большой, поэтому у него уходит много времени на умывание. — Я тоже многозначительно приподняла брови, и мы расхохотались, как девчонки.
Клан-Финтан делал вид, что не обращает на нас внимания, а Талия присоединилась к нашему веселью.
Во время очередной перемены блюд в зал вошла Сайла, и ее сразу подвели к нашему столу. Я даже расстроилась, поняв, что совсем забыла об угрозе оспы.
Прежде чем занять свое законное место рядом с Викторией, Сайла обратилась к Талии:
— Похоже, вы не дали заболеванию распространиться. — В ее голосе звучало уважение. — Мельпомена попросила передать вам, что никому из молодых не стало хуже, а обитатели болот вскоре смогут вернуться к себе. — Тут она слегка наморщила лоб и продолжила: — Но заболела Терпсихора, так что на праздник она прийти не сможет.
— Благодарю, Сайла. Прошу вас, отдохните, подкрепитесь.
Я наклонилась к Клан-Финтану и прошептала:
— Разве Терпсихора — не та муза, что танцевала на нашем сговоре?
Он тихо подтвердил.
— А Мельпомена — муза трагедии, — наклонившись к нам, произнесла Талия, и меня очень удивило, что она решила подключиться к нашему разговору. — Она считает своим долгом командовать в лазарете, если кто-то заболевает.
— Значит, вам уже знакома оспа?
— С болота Уфасах к нам довольно часто приходят болезни. С оспой мы уже имели дело. Но нас огорчило известие, что зараза дошла и до храма Эпоны, — с серьезным выражением лица ответила Талия.
— Мы изолировали всех больных. Наш лекарь говорит, что эпидемия больше распространяться не будет.
— Превосходно.
Она сделала глоток из хрустального бокала, прежде чем сказать то, что предназначалось только для моих ушей:
— Возможно, тебе будет любопытно узнать, что рядом с твоим мужем восседает Каллиопа, муза эпической поэзии. За ней устроилась Клио, муза истории. — Женщина наклонила голову, прислушиваясь к чему-то, потом продолжила: — Во главе ближайшего стола Эрато, муза любовной поэзии, развлекает молодого Дугала, который совсем недавно потерял родного брата.
Я посмотрела в ту сторону и с удовольствием отметила, что Дугал с восхищением внимает оживленным речам прелестной Эрато.
— За столом военачальников сидят Полигимния, муза героических гимнов, в фиолетовом наряде, и Урания, муза астрономии, которой следует носить бархатное одеяние цвета ночного неба.
— Да, все точно так, как вы описываете.
— Ты уже слышала, что Терпсихора, муза танца, заболела. — Голос Талии окрасился печалью. — А Евтерпа, муза лирической поэзии, слегла два дня тому назад.
— Мне очень жаль. Терпсихора танцевала на нашей свадьбе. Она была изумительна.
— Если так захочет ее Богиня, то она снова будет нас радовать.
— Спасибо, Талия, за то, что рассказали мне об этом и приняли меня.
— Не за что, дитя мое.
Талия выпрямилась и с улыбкой на лице дважды хлопнула в ладоши. Зал выжидательно замер.
— Позвольте нам развлечь бравых воинов-кентавров. — Ее улыбка была такой же яркой, как свет от люстр. — Да благословят все наши богини вас завтра.
Первой поднялась Эрато и затянула трогательную песню о молодой крестьянке, завоевавшей сердце сына вождя, и о подвигах, которые ему пришлось совершить, прежде чем его отец согласился на их брак.
Я попробовала бессчетное количество вкуснейших блюд, после чего удовлетворенно откинулась назад и прижалась к теплой груди мужа, чтобы насладиться талантами муз и превосходнейшим красным вином.
После Эрато выступила Каллиопа. Она мастерски продекламировала эпическую поэму о первом верховном шамане кентавров, чем вызвала гром аплодисментов воодушевленной публики. Затем Полигимния спела красивую привязчивую балладу, напомнившую мне одну из композиций Эньи с ее компакт-диска. Когда в зале появились несколько танцовщиц, начавших чувственно двигаться под аккомпанемент барабанов, у меня начали смыкаться веки.
166 
