Последние отзывы

  59  

Где-то в середине утра я увидела чудесный кустарник — кстати, с мягкими листьями! — рядом с очередным ручьем, пересекавшим наш путь.

— Не могли бы мы заехать сюда на пит-стоп?^[34]

Я, почти не чувствуя стыда, призналась себе самой, что пользуюсь любым предлогом, лишь бы прижаться к его спине.

— Что это такое?

Руки Клан-Финтана взмокли от пота, но дышал он ровно. Нет, этот парень действительно находился в отличной форме.

«Беру на заметку. Ням-ням».

— Это остановка, когда можно отдохнуть и, скажем так, сделать все необходимое.

Чем дольше состоишь в браке, тем легче обсуждать такие вопросы, как поход в туалет. Тот факт, что мы были женаты не очень долго, а также отсутствие даже отвратительного общественного туалета, создавал дополнительную неловкость. Неудивительно, что я вновь зарделась.

— А еще я хочу пить.

— Разумеется. Мне следовало бы подумать об этом раньше.

Поближе к ручью он перешел на рысь и бросил через плечо своим кентаврам:

— Сделаем короткий пит-стоп, — улыбнулся мне Клан-Финтан.

Кентавры, надо отдать им должное, постарались изобразить, что все поняли.

Он развернул ко мне торс, обхватил рукой за талию и легко снял с седла. Едва мои ноги коснулись земли, как тут же подкосились. Мне пришлось хвататься за его сильную руку. Он сразу понял, в чем проблема. Через секунду я оказалась в надежных объятиях, глядя ему в лицо.

— Простите. Ноги онемели. — Я ожидала, что он сейчас посмеется над моей слабостью.

— Можете не извиняться. Вы не жаловались, вот я и не снижал скорости. — Его красивое лицо выражало лишь заботу. — Мне следовало бы проявить больше внимания к вашим нуждам. Присядьте на это поваленное дерево и позвольте сделать вам массаж, чтобы вернуть кровообращение.

Он подвел меня к стволу, приподнял и усадил. Мои ноги болтались, не дотягиваясь до земли. Пришлось ухватиться за сухие ветки, чтобы сохранить равновесие. Я оказалась почти на одном уровне с его талией, что позволило ему легко стянуть с меня сапоги один за другим. Начав с правой ноги, он разминал мне онемевшую ступню, переходил на голень и снова вниз, к пальцам.

Я вдруг почувствовала себя совсем как Мэрилин Монро, томно опустила веки и застонала.

— Слишком сильно? — Он поднял на меня глаза, на секунду прервавшись.

— Ш-ш-ш, помолчите. Моя нога приобретает глубокий и многозначительный опыт от ваших рук. Давайте не будем им мешать.

Он хмыкнул где-то глубоко в горле.

— Чувствительность возвращается?

— Ко мне возвращаются всевозможные чувства. Какие именно вас интересуют?

Он лишь улыбнулся и занялся другой ногой.

— Ммм, а вы здорово это делаете.

Я всегда подозревала, что мужчина во многом похож на щенка. Когда у одного или другого что-то получается, их обязательно нужно похвалить и наградить.

— Благодарю.

Выдав похвалу, я принялась радостно размышлять над вариантами награды, но тут он шлепнул меня по голени, прервав мои грезы, явно из категории «только для взрослых».

— Думаю, теперь у вас получится пройтись немного. Он снял меня со ствола и поставил рядом с собой.

Клан-Финтан оказался прав. Ноги слушались меня лучше, но на секунду мне захотелось притвориться, что это не так.

— Действительно. Могу ли я поболтать ногами в ручье, пока снова не надела сапоги?

— Совсем недолго, Рианнон. Я хочу до заката достичь замка Маккаллан, хотя бы его окрестностей.

— Мы окажемся там так скоро?

Мысль о том, что мы увидим в замке, давила тяжелым камнем.

— Вы можете остаться здесь и позволить мне позаботиться обо всем, что нужно. — Голос его звучал ласково.

— Спасибо, нет. Он мой отец. Я должна увидеть собственными глазами, что с ним произошло.

— Понимаю. Я буду рядом. — Он медленно, почти неохотно, потянулся к моей руке и взял ее в свои.

Я вдруг осознала, что Клан-Финтан, видимо, противится своей симпатии ко мне. Он ведь знал только одно. В любую секунду я могла снова превратиться в стервозную шлюху, которой было на него наплевать. Она никогда не хотела этого брака — хоть временного, хоть постоянного. Но он продолжал проявлять ко мне доброту, что лишний раз свидетельствовало о цельности его натуры. Хотя ему, наверное, было чрезвычайно трудно протянуть мне руку.

Поэтому я одарила его своей самой ослепительной улыбкой, означавшей: «Молодец! Молодец!», и ответила на рукопожатие.

  59