очень нудно 
103 
Подумав, позволил себе второй бокальчик водки, благо от отечественной сивухи она отличалась, как небо от земли. Схрумкав маринованный огурчик, выглянул в окно.
На необозримой асфальтированной стоянке трейлеров так и не прибавилось, разномастные громады вытянулись в длиннющий ряд. Поблизости кто-то орал пьяным дурноматом, но по голосу пока не определить, соотечественник или импортный, – здесь все ведут себя одинаково…
Вошла Янина, ловко сбросила куртку с капюшоном, плюхнулась на свободный стул и поинтересовалась:
– И часто вы в одиночку пьете?
– Да какое там… – проворчал Данил. – Пара стопочек. Что слышно?
– Все в порядке, босс. Таможенники в игре, проверят его по полной программе, уже привезли собаку-нюхача. Грузовик только что миновал Варшаву по объездной дороге, у нас будет часа через три. Он не гонит, идет осторожно. Будем ждать, коли все готово…
– Я вас не скомпрометирую этим заведением? – спросил Данил. – Шалман, знаете ли…
– Заботитесь о моей нравственности?
– Я как-никак в Европе…
– Глупости, – энергично сказала Янина. – Лучше налейте и мне бокал. Здесь меня все равно никто не знает. Пытался сейчас какой-то неуравновешенный субъект меня пригласить в номер, но, я так прикидываю, через четверть часа очнется и пожалеет о том, что мама в детстве не учила хорошим манерам. Что вы так смотрите? Я вас шокировала? Или вы о нас судите по героиням Сенкевича? Длинные платья, томные обмороки, сентиментальные французские романы?
– Глупости, – сказал Данил. – Да, по-моему, у Сенкевича и нет ни единой томной панночки, стоит вспомнить, как Сашенька съездила князю Богуславу пистолетом по голове, а Бася Володыевская палила из мушкета и носилась на лихом аргамаке…
– А они вам нравятся?
– Ну, это было другое время, – сказал Данил. – Сабли, янычары, пушки заряжаются сдула…
– Ах, нравятся все-таки? Почему же на меня вы порой взираете с состраданием? Да-да, не притворяйтесь, я же вижу… – Она, не поперхнувшись, разделалась со своей стопочкой. – Просто вы, мужчины, удивительно порой примитивны. Прошлых лихих девушек, не боявшихся аргамаков и мушкетов, вы тайком обожаете, а нынешних, если им не хочется пощипывать травку, в душе жалеете – ах, это настолько не женское дело… Что, амазонки хороши только в прошлом?
– Ну, может быть… – пробормотал Данил.
– Шовинист вы этакий… – девушка прищурилась. – Но вы мне все равно нравитесь. – И уставилась откровенно, не без легкой насмешки. – Вы ко мне подойдете или мне самой к вам подойти?
Она гибко встала и, сунув большие пальцы в карманы джинсов, склонив голову к плечу, смотрела с откровенной подначкой. Хороша была, чертовка, о чем прекрасно знала, – как же иначе? Данил медленно поднялся с чувством приятной обреченности. Она тут же подошла, закинула руки на шею, прильнула.
Расстегивая на ней без лишней спешки пуговицы и «молнии», Данил чувствовал некое легонькое сожаление, прекрасно сообразив, что был в чем-то не более чем логическим завершением. Тайные агенты, налеты и трупы, секретная миссия, интриги и опасности – очередная серия уважающего себя кинотриллера просто обязана закончиться длиннейшим поцелуем очаровательной агентессы и ее опытного наставника с седыми висками, девочка стремится выполнить все пункты классического канона, ей, очаровательной дурехе, как раз и кажется, будто это и есть настоящая жизнь, – и, боже мой, какая она счастливая, для нее это еще не превратилось в рутину, пахоту…
Потом, конечно, все морализаторство напрочь вылетело из головы.
Глава 9
СЮРПРИЗЫ НА ДОРОГАХ
В акварельной рассветной дымке, слегка изменявшей звуки и очертания, происходящее выглядело хотя и понятной, но все же сценой из какой-то иной жизни, не принадлежавшей этому пространству. Люди в куртках с огромными буквами на спине «ТАМОЖНЯ» и «ПОЛИЦИЯ», суетившиеся вокруг длинного фургона, выглядели чуточку нереальными – как и маленький кудрявый спаниель, челноком сновавший там, куда его подводили и подсаживали. Его повизгиванье, доносившееся на сей раз из кузова, казалось Данилу обиженным – пес, полное впечатление, не нашел того, что рассчитывал, и потому откровенно злился.
Данил полулежал, откинувшись на спинку переднего сиденья, – не столько в целях конспирации, сколько от усталости, чертова девчонка ухитрилась изрядно его измотать, не по вредности характера, а из бьющей ключом щенячьей жизненной энергии. Вместо раздражения он тем не менее вдруг почувствовал легкую грусть оттого, что они вряд ли когда-нибудь увидятся, шансы хотя и существуют, но весьма проблематичны, и какой-то миг он даже испугался этой грусти – говорят ведь, старость с того и начинается, что мужик вдруг всерьез тоскует по случайной подружке, – но тут же Данил сообразил, в чем дело.
103 
