Последние отзывы

  106  

Правительство покряхтело и согласилось – а что ему еще оставалось? Большими патриотами показали себя господа банкиры! Чтобы расплатиться с кредиторами, правительство подняло таможенные тарифы – на чай, сахар и кофе на 50 процентов, на все остальные товары – на 100 процентов. Что, как легко догадаться, повлекло резкий рост цен на внутреннем рынке. Делегация рабочих каким-то чудом прорвалась к Линкольну и стала объяснять, что на нынешнюю зарплату прожить нельзя: хоть ложись и помирай! Линкольн им посочувствовал, покивал со скорбным видом, а потом заявил: что поделать, парни, кому теперь легко, я тоже на жизнь трачу вдвое больше, чем до войны, мне тоже зарплату не повышают… Тем дело и кончилось.

В общем, именно во время войны исключительно неправедными путями и были сколочены состояния будущих олигархов, которых американские источники, даже не склонные к какой-либо левизне и уж тем более к коммунизму, именуют не иначе, как «баронами-разбойниками» – в память о тех средневековых феодалах, что, пользуясь отсутствием прессы, полиции и сенатских комиссий, попросту грабили проезжающих по дорогам…

Только к середине 1863 г., на третьем году войны, правительство прикрыло официальную торговлю северных посредников с южанами. Северяне получали лицензию у одного из дюжины федеральных министерств и «в интересах родины» преспокойно покупали хлопок в южных штатах, с которыми тем временем ожесточенно воевали. Причем, пользуясь ситуацией, покупали за бесценок, а в Англию продавали за приличные денежки. Самое интересное, что против этого бизнеса выступил первым… один из таких посредников по фамилии Дана. Разок он и сам провернул подобную сделку, а потом проснулась совесть (редко, очень редко, но и такое с бизнесменами случается!) и Дана стал обивать порог Белого дома и военного министерства, говоря, что получается как-то неловко…

В конце концов Линкольн очередным указом покупку хлопка у противника запретил… кроме «тех операций, что проводятся по указанию министерства финансов». И еще несколько месяцев шустрые посредники сновали туда-сюда, сдавая прибыль уже исключительно в государственную казну.

Потом и это запретили – но, как легко догадаться, налаженный бизнес так просто умереть не может. И расцвела контрабандная торговля южным хлопком (на которую облеченные властью лица по каким-то своим причинам смотрели сквозь пальцы).

А попутно Север принял меры, чтобы южане не вздумали сами извлекать прибыль из своего хлопка: побережье Юга давным-давно было блокировано военно-морским флотом США. Северные войска, занимая какой-нибудь город на Юге, первым делом не арсеналы реквизировали, а старательно сжигали тамошние хлопчатобумажные фабрики…

Это еще цветочки: чуть позже, в 1864 г., очень быстро стали известны подлиные цели так называемого «весеннего наступления на Ред-Ривер», изобиловавшего крупными тактическими просчетами и ошибками северного командования и закончившегося большими потерями федеральных войск. Официально северные войска должны были прорваться из Луизианы в Техас – однако выяснилось, что на генералов и политиков попросту надавили тузы и спекулянты, стремившиеся побыстрее захватить богатые хлопковые и сахарные плантации Луизианы…

Сам Линкольн, к его чести, ни в каких финансовых махинациях не замечен и ломаного гроша себе в карман не положил. Однако именно он долгие годы покрывал всевозможное ворье вроде Камерона – или создавал такие условия, при которых всевозможные махинаторы набивали себе карман.

Добрейшей души был человек. Однажды он, сам от того не получив личной выгоды, посодействовал старому другу Свэтту, подмахнув подсунутую тем на подпись бумажку, по которой государственные золотые рудники Нью-Алмаден в Калифорнии практически за бесценок передавались некоей частной корпорации (где Свэтт состоял акционером). Точно так же «старина Эйби» исключительно по дружбе подсказал другому старому приятелю, Уитни, какие именно земельные участки на западе следует прикупить. Через самое короткое время эти участки потребовались казне, и Уитни, продав их государству, в одночасье наварил 50 000 долларов…

А разыгравшийся Свэтт, видя такое к себе расположение, начал было торговать с южанами сеном – и оставил это занятие только тогда, когда северный генерал Грант всерьез пообещал его пристрелить к чертовой матери. Поначалу-то Свэтт кинулся жаловаться Линкольну, но тот, подумав, ответил фразой из известного анекдота:

  106