очень нудно 
60 
Порция закуталась в нее. Но ей совсем не хотелось благодарить Брайта.
С учтивой галантностью Брайт распахнул дверь, и Порция вышла в коридор, боясь столкнуться лицом к лицу со зрителями, с их похотливыми взглядами, но там было пусто: спектакль окончился, и все разошлись. В первой комнате продолжали пить и играть в карты. На помосте кружились полуголые женщины, принимая непристойные позы. Порция старалась не смотреть на них. Она сама только что принимала участие в таком же непристойном спектакле, ну если не она — она совсем не притворялась, — то Брайт. Порция почувствовала, что ненавидит его.
Несколько человек с ухмылкой посмотрели в ее сторону, но большинство даже не обратило на них внимания.
— Вы выиграли пари, милорд, — сказал сидевший за ближайшим столиком толстый человек с кислым лицом, — но представление было скучным. — Он протянул Брайту какую-то бумагу.
Порция плотнее завернулась в простыню, чувствуя, что глаза толстяка раздевают ее.
— Оно пойдет вам на пользу. В следующий раз, когда вы снова посягнете на девственницу, вы будете вести себя более умело, — холодно ответил Брайт и, взяв Порцию за руку, вывел в коридор, где их уже поджидала Мирабель.
— Иди сюда, моя дорогая, мне нужно рассчитаться с тобой, — сказала она Порции.
Заметив, что Брайт идет за ней вслед, Порция остановилась.
— Я не желаю вас больше видеть, — сказала она.
— Вам потребуется моя помощь, Ипполита.
— Не потребуется! Если у вас есть хоть капля совести… убирайтесь… Вы мне отвратительны, как… жаба.
— При чем здесь жаба? — усмехнулся Брайт. — Я должен помочь вам распорядиться деньгами. Если вы принесете их домой, ваш братец моментально наложит на них , свою лапу.
Брайт повернулся к Мирабель:
— Я все сделаю сам. Я возьму деньги в банке и пришлю вам вашу долю. О Кутбертсоне я тоже позабочусь. Брови Мирабель от удивления поползли вверх.
— Вы собираетесь прикрыть такое доходное дело, милорд? — спросила она.
— Думаю, что от этого вам не придется голодать. Вы можете доставить девушку домой в целости и сохранности?
— Хорошо.
Брайт достал золотую с инкрустацией табакерку и ваял понюшку.
— Надеюсь, вы не будете распространяться о том, что здесь произошло и кто эта девушка. Глаза Мирабель сузились.
— Вы угрожаете мне, милорд?
— Предупреждаю. Ни один человек не должен знать, кто такая Ипполита на самом деле.
— Я сама этого не знаю и совершенно не желаю узнавать.
— Когда-нибудь такое желание у вас появится. Порция в недоумении смотрела на них. Почему Мирабель глядит на Брайта с таким удивлением? Что скрывается за его словами?
— Ни за что на свете я не совершу такой глупости, — ответила мадам.
— О чем вы говорите? — не вытерпела Порция.
— О том, чтобы держать в секрете ваше настоящее имя, — объяснил Брайт.
— Но никто не узнал меня, — возразила Порция и сразу же вспомнила, что ее узнал сам Брайт и, возможно, Форт. Она еще туже затянула на себе простыню.
— Никто не вычислит вас, — сказал Брайт, — пока не возникнут подозрения. Порция вздрогнула.
— Но вы же узнали меня.
— Только тогда, когда услышал имя.
— Форт тоже узнал.
— Я поговорю с ним, — сказал Брайт и, прежде чем Порция успела возразить, добавил:
— Вы должны вести себя естественно, и тогда никто ни о чем не догадается.
— Просто поехать домой и делать вид, что ничего не случилось? — с удивлением переспросила Порция. — А что вам еще остается? Выбор невелик.
— Невелик! Мне все это совсем не нравится. По лицу Брайта пробежала насмешливая улыбка, и Порции захотелось ударить его.
— Мирабель доставит вас домой, — сказал он и изысканным поклоном. — А bientot, petite*.
* До скорого, крошка (фр.)
Брайт направился к своей компании, а Порция со смешанным чувством потери и сожаления смотрела ему вслед, так как, несмотря на его слова о скором свидании, знала, что этого не будет — она уезжает из Лондона.
Мирабель привела Порцию в свой кабинет.
— Двадцать процентов мне и триста гиней Кутбертсону. Твоя доля — сто восемьдесят гиней. Совсем неплохо за такую пустяковую работу.
«Совсем даже неплохо», — с удовлетворением подумала Порция, с отвращением вспомнив лицо толстого человека, с которым Брайт заключил пари. Теперь ее совесть будет спокойна — он заслуживает того, чтобы тратили его деньги.
— Ты должна переодеться, — сказала Мирабель и повела ее в спальню.
60 
