12 
На этот раз он не врал. Сварог непритворно задумался. Вообще-то приходили в голову надежные варианты: ну, скажем, объявить себя родственником Мары или Интагара, написать такое письмо «родне», чтобы моментально поняли, что к чему… Но время, время! «Тарабрский принц» кругом прав: если не год, то пара месяцев пройдет, прежде чем на континенте получат весточку от короля Сварога. Пара месяцев в бараке для хлопкоробов, когда Горрот сидит костью в горле, когда к Талару с каждым мигом приближается Багряная Звезда…
– Вы абсолютно правы, жамый Бангал, – сказал он твердо. – Мне никак не улыбается прибегать к помощи этих ваших шустрых чиновников. И время потеряю, и обдерут дочиста… Может быть, есть какой-то другой выход?
– Если подумать, найдется. Я, к чему вилять, за тем и пришел, чтобы вам предложить поискать его вместе. Чует мое сердце, что вы можете пригодиться. Смотрел я, как вы разбрасывали моих обормотиков, какое у вас при этом было лицо.
– И какое?
– Подходящее. Лицо человека, привыкшего мотать кишки ближнего своего на грязную изгородь. Подозреваю, за спиной у вас немало таких дел, которые делаются без всякого слюнтяйства и доброты…
– Я из Готара, – развел руками Сварог. – Пограничье, сами понимаете. Народ мы простой и бесхитростный, привыкли полагаться не на писаные законы, а на кулак… Значит, вы мне предлагаете к вам присоединиться? Другими словами, вместе с вами захватить корабль?
Бангал спросил совершенно безмятежным тоном:
– А почему вы решили, жамый, что кто-то хочет захватить корабль?
– У меня, если вы не заметили, есть голова на плечах, – сказал Сварог. – Из нашего печального положения есть, хоть ты тресни, только два выхода. Первый – попытаться с помощью звонкого золота и продажных чиновников тюремного ведомства освободиться, обитая на Крофинде. И второй – не дожидаясь, когда корабль придет на остров, захватить этот плавучий сарай. Два выхода, других попросту нет…
– Вы мне облегчаете задачу, жамый, – сказал Бангал тихонько. – Ясно уже, что вас не придется долго уламывать, как нетронутую девку, и долго растолковывать вам не нужно… Вы все правильно понимаете, выходов только два. И долгий меня не прельщает. Мне по нраву как раз короткий. А потому говорю вам откровенно: корабль я попробую захватить. И мне нужно, чтобы вы были с нами. Я вам не буду расточать ужасные угрозы, и жутких клятв брать с вас не стану – к чему эти глупые церемонии в нашем-то положении, меж умными и решительными людьми? Я просто верю, что вы человек разумный, мигом все взвесили и прекрасно понимаете, что нет у вас обратной дороги, и нет друга, окромя меня…
– Понимаю, – сказал Сварог. – Считайте, что я встал в ряды, поскольку обратной дороги и в самом деле нет, а на свободу я могу вырваться только рука об руку с вами… Полагаю, теперь можно поинтересоваться… У вас есть какой-то план?
– Пока нет.
– Объяснитесь.
«Тарабарский принц» наклонился вперед, так, что их лица почти соприкасались. Он явственно волновался, хотя изо всех сил старался этого не выказывать, глаза у него лихорадочно блестели, дыхание участилось…
– Это не план, – сказал Бангал. – Это последняя надежда, отчаянная ставка… Мы в таком положении, когда я просто обязан рискнуть… В настоящем нашем положении отсюда просто невозможно вырваться. Такой возможности попросту нет. Вахари, конечно, сволочи, но ремесло свое знают туго. Отсюда не вырвешься.
– Да, я уже кое-что обдумал…
– Моя последняя надежда заключена в одном-единственном вопросе, – сказал Бангал так тихо, что Сварог едва разобрал слова обычным человеческим слухом. – Среди ваших колдовских умений найдется что-то такое, способное нам помочь?
Сварог не пошевелился, не изменил выражения лица. Он всего-навсего поднял бровь:
– Колдовских? А простите, с чего вы…
Бангал рывком опустил руку в карман, пошарил там – и, протянув к Сварогу сжатый кулак, разомкнул пальцы, не отводя отчаянного, горевшего лихорадочной надеждой взгляда.
На его широкой ладони лежала сигарета – точнее, то, что от нее осталось: нетронутый фильтр и при нем обломок шириной с палец. Одна из тех сигарет, что Сварог каждый день создавал без всяких усилий: желтоватая тонкая бумага, черный табак, светло-коричневый фильтр с двумя золотыми полосками.
Ах, вот оно что, подумал Сварог.
– Табак, сразу ясно, – сказал «тарабарский принц». – Отличный виджитанский табачок, какой курят только люди с достатком. Не пойму, правда, как эта штука сделана – человеческие руки цигарку так ювелирно не свернут, да и эта хреновина вроде ваты непонятно зачем тут присобачена… Но одно ясно: это натуральный табак. Если поджечь открытый конец, можно курить… Вам крупно повезло, что первым заметил, как у вас в руке появляется прямо из воздуха эта штучка, один из моих ребят. Вы валялись без сознания, а она вдруг появилась неведомо откуда… Потом еще одна, и еще… Вы были в беспамятстве, неосознанно творили… Слышал я про подобные штучки. Немало еще людей с такими вот потаенными способностями, оставшимися от старых времен… Вы не беспокойтесь. Когда я понял, что к чему, ребятки вас тут же обсели, чтобы эти овцы не пялили попусту глаза… Одним словом, вы их сделали ровно пять штук. Остался только этот огрызок. Остальные я, простите, жевал – курить хочется невероятно, я ведь из заядлых дымоглотов… Вот… А потом рядом с вами, опять-таки неведомо откуда, два куска ветчины объявились. Опять-таки свежайшая ветчина, сочная, господская… Схавали мы ее, уж не посетуйте. Куда ж ее было девать? Ну, тут стало окончательно ясно, что вы, простите на худом слове, если что не так, самый натуральный колдун. Или как там это еще называется. Я в этих материях разбираюсь плохо, да и не в ученых названиях дело… Главное я ухватил: вы, жамый, умеете то, что не каждый умеет. Необычный вы человек, теперь ясно.
12 
