очень нудно 
98 
– Что ты им сказал? – с любопытством поинтересовалась Кристина.
– Это шведы, – сказал Мазур, – а я по-шведски могу связать пару фраз...
– Я разобрала что-то насчет генерала...
– Ах, это... – невинно сказал Мазур. – Я им сказал просто-напросто, что ты – дочь генерала, здешнего начальника тайной полиции, а я – начальник твоей охраны, и, если они не уберутся, из-за всех углов головорезы посыплются и в пыточные подвалы потащат, а там и охолостят безжалостно...
Она прищурилась:
– А почему ты с ними так обошелся?
– Нечего болтать всякие глупости, – сказал Мазур, с ухмылкой гладя в ту сторону, куда в совершеннейшей панике бежали ошарашенные «шведы». Пожалуй что, они уж на расстоянии морской мили от места столь шокирующей встречи...
– Вообще-то я поняла по взглядам, что речь идет не о философских теориях, а о вещах более приземленных... Значит, благородно выступил на защиту моей чести?
– А как же, – сказал Мазур. – Мы, австралийцы, люди благородные. За неотесанной оболочкой бьется рыцарское сердце... И потом, я обязан максимально отработать свои десять процентов. Посему решительно взял тебя под опеку, как и полагается кабальеро. По-моему, вполне нормальное поведение для этой страны и этого континента? Или ты в Штатах нахваталась воинствующего феминизма?
– Да нет, в общем-то...
– Вот и прекрасно.
– Поехали? – предложила она. – Я уже гадала, куда ты провалился... – понизила голос. – Надеюсь, слежки нет?
Мазур огляделся насколько мог непринужденнее. На улице хватало народу – те, кто целеустремленно спешил куда-то и те, кто явно маялся бездельем. Он не был разведчиком с соответствующей специфической подготовкой и потому не мог ручаться со всей уверенностью, что слежки нет. Учитывая, что чертов Ронни объявился, как чертик из коробочки. Учитывая, что его люди могли и далее отираться поблизости. И нельзя было исключать ни почтенных матрон, ни шумных здешних пацанов: все возможно, подойдет к обычному здешнему обывателю некий субъект, сунет крупную бумажку и попросит, ревнивец этакий, последить за своей ветреной подругой (следует точное описание внешности и машины). Никто ничего не заподозрит, повод понятный и насквозь жизненный...
Мазур уселся рядом с девушкой, она тронула машину с места. И тут же даванула на тормоз так, что Мазур едва не впечатался лбом в стекло. Прямо перед капотом, слева направо, пронеслись на оглушительно тарахтящих мопедах – из боковой улочки, наперерез – два обормота не столь уж подросткового возраста. Вообще подобных джигитов здесь было немерено, петляли меж машинами, объезжали заторы по тротуарам, носились без всяких правил, порой провожаемые темпераментными фразами пешеходов, отнюдь не одобрительными.
В голове у Мазура стала понемногу складываться смутная идея... Но с Кристиной он ею, разумеется, делиться не стал. Заговорил о другом:
– Знаешь, что меня больше всего удивляет?
– Знаю, – сказала она уверенно. – Почему нас выпустилии дали благополучно добраться до Чакона. Верно?
– Умница, – кивнул Мазур. – Во-первых, дон Хайме убедился, что аквалангист у тебя, несмотря на его усилия, все-таки есть. Во-вторых, я его, такое впечатление, оскорбил смертельно. В-третьих, он окончательно убедился, что ты не намерена отвечать на его пылкие чувства... Элементарная логика событий вела к тому, чтобы нас перехватили на большой дороге, меня вульгарно прихлопнули без всяких дуэльных кодексов, а из тебя начали бы выбивать адрес немца. Игра пошла по крупной и недомолвок не осталось, вряд ли бы его остановило то, что он качал тебя на руках в нежном твоем возрасте, а потом жениться на тебе хотел...
– Пожалуй.
– Не «пожалуй», а точно, – сказал Мазур уверенно. – Что же они, моего пистолета испугались? Да ну, глупости, у него есть несколько вполне надежных головорезов... У тебя есть версии?
– Нет. Сама теряюсь.
Мазур задумчиво смотрел перед собой. Вновь вспомнил: если ты что-то видел своими глазами и слышал своими ушами, это еще вовсе не означает, что ты видел и слышал правду. Частенько бывает и по-другому: ты видишь и слышишь то, что тебе хотят впаритьв качестве доподлинной правды...
Из чего, собственно, следует, что дон Хайме возненавидел сидящую рядом с ним красотку? Из чего следует, что дон Хайме и Кристина – заядлые конкуренты в борьбе за клад? И, наконец, из чего вытекает, что клад существует вообще, что где-то в море и впрямь лежит на дне вот уже сорок лет подводная лодка кригсмарине с ее желанным сейфом? Все это пока что словеса, и не более того, все может обернуться инсценировкой, все не то, чем кажется...
98 
