22 
— То, что вы нашли друг друга, еще раз доказывает всемогущество Господа! Но, — Талия погрозила пальцем им обоим, — неразумно вести себя так, как ведете вы оба, пока не даны обеты. Я оставлю вас здесь на одну-две минуты, Дженива, но не дольше. Хотя я понимаю пылкую молодую страсть и не вижу причины откладывать свадьбу, но пока вы не повенчаны, вы должны вести себя прилично.
Старушка направилась в спальню, и Дженива услышала, как она бубнит себе под нос с довольным видом: «Свадьба на Рождество. Как хорошо…»
Эшарт в этот момент казался ей единственным во всей вселенной человеком в здравом уме, и Дженива искоса посмотрела на него. Подойдя к окну, он откинул занавеску, и она увидела на горизонте кровавую полоску занимающейся зари.
— Выругайтесь, если вам хочется, — сказала она. — Я жила на корабле, и мне это нипочем.
Он засмеялся: это был короткий, но все же смех, который разрядил обстановку.
— Я так и понял по вашим выражениям, когда вы обнаружили, что ваши пяльцы сломаны. — Маркиз повернулся к ней. — Надеюсь, ваша работа не пострадала?
Дженива посмотрела на ткань, повисшую на пяльцах, как сломанное крыло птицы.
— Только небольшая дырочка, да еще оборвалось несколько нитей. Я смогу скрыть их. — Она снова перевела взгляд на маркиза. — Милорд, что нам делать? Талия видела нас обоих, и в каком положении!
Он потер затылок.
— Полагаю, когда мы упали, шум разбудил ее, и она вышла посмотреть, что случилось. Затем она вернулась в свою комнату, предоставив нас нашей «страсти», может быть, беспокоясь за вас, и неплотно прикрыла дверь. — В его хмуром взгляде читалось нечто большее, чем раздражение от создавшейся ситуации.
— Согласитесь, я не могла устроить так, чтобы ваши друзья столь бесцеремонно ворвались к нам, — заметила она.
— Разве я это сказал? К тому же они мне не друзья.
— Но вы хотя бы их знаете, а я никогда их не видела! Это значит, что они не могут знать, кто я… — И тут она почти простонала: — О Боже, Талия! Как вы думаете, она на самом деле верит, что мы влюблены друг в друга?
— Полагаю, да. Во многом она смотрит на мир глазами ребенка.
Однако Дженива не была в этом так уверена. Причиной чудачества Талии явно послужила потеря любимого человека, и Дженива некоторое время считала, что старая леди ведет себя как ребенок с целью получить то, чего ей не досталось в молодости. Но почему Талия вдруг захотела, чтобы ее внучатый племянник вступил в такой неравный брак, неужели только ради того, чтобы оставить в семье хорошего партнера в вист? Впрочем, каковы бы ни были ее интересы, она вполне была способна выиграть эту партию.
Разумеется, Дженива могла бы справиться с Талией, но теперь ее начинал беспокоить маркиз — он вел себя совсем не так, как она того ожидала. В итоге она начала склоняться к мысли, что все Трейсы безумны.
— Кто эти люди, и чего они хотели?
— Сэр Пелем Броуксби и его сестра Тесс. Чего они хотели? Застать меня в постели с Молли, полагаю. — Маркиз пробормотал еще что-то, и Дженива была даже рада, что не расслышала его.
— Но зачем?
— Одному Богу известно. Должно быть, Молли рассчитывала, что если ее увидят здесь со мной и с ребенком, то это что-то докажет. Боюсь, она совсем помешалась, бедняжка.
— Похоже на то. Но если таков ее план, почему она сбежала?
— Возможно, опомнилась наконец…
Дженива все больше убеждалась, что ее окружают сумасшедшие.
— Подкинуть вам ребенка, несмотря на то что вы не являетесь его отцом, — это называется «опомниться»?
Она увидела, как все в нем напряглось.
— Это не мой ребенок.
— Не верю.
— А мне глубоко на это наплевать.
Пытаясь взять себя в руки, Дженива набрала в грудь побольше воздуха. Если у него совсем нет стыда, ей никогда не выиграть этого сражения.
— Вернемся к более неотложным делам, милорд. Я не могу выйти за вас замуж.
Вздохнув, маркиз расслабился и прислонился к подоконнику; серый шелковый халат лишь отчасти скрывал его белую ночную рубашку, а ноги оставались босыми. По нему не было заметно, что в отличие от любого нормального человека он ощущает холод.
— Так вы уже замужем?
— Нет, конечно, нет. И все же это невозможно.
— Строго говоря, возможно.
— Невозможно во всех отношениях. Милорд, у нас нет ничего общего.
— А Талия?
— Я служу у нее!
— Глупости, но все равно я вас понимаю. Однако нам придется на некоторое время притвориться…
22 
