131 
– Но он же… летает!
– Ну да. Иначе как бы он добрался до камалеи? Ведь их зачастую разделяет не только расстояние, но и высота – одна лоза стелется по земле, вторая может обвить дуб до самой макушки. – Брент проводил цветок взглядом, пока тот не затерялся в листве. – Так и мы… ищем, ищем… а найдем ли? В летописи сказано, что на одной камалее распускается несколько сот бутонов, в то время как камальки с окрестных лоз слетаются к ней десятками тысяч, а еще мириады гибнут по дороге.
– Найдем, – уверенно возразила Радда. – Будет тебе твоя камалея! – И ехидно добавила: – Накормит, напоит и спать уложит, всем остальным жрецам на зависть.
Брент покачал головой:
– Не издевайся. Она меня не выберет.
– Почему? Я бы выбрала, – неловко пошутила девушка.
– Во-первых, к совершеннолетию Привратницы я буду в полтора раза старше ее. – Жрец мрачно подумал, что его и сейчас-то вряд ли можно счесть завидным женихом.
– Ну некоторых женщин это только привлекает.
– Во-вторых, я «шип».
– И что?
– Убийца, – пояснил Брент, останавливаясь, чтобы подтянуть шнуровку на сапоге. Тишш сел рядом и начал старательно умываться. – На мне слишком много крови, Радда.
– Но ты же делал это ради нее! – возмутилась девушка.
– И что с того? Нож не станет чище от того, в чьей руке он зажат – врага или защитника. Да, лозе не обойтись без шипов, но кто их любит?
– Дура она, твоя Привратница! – искренне сказала Радда. – Тут народ из сил выбивается, шкуру ее спасая, а ей цветочки подавай – чистенькие, смазливенькие! Попрыгала бы по лаве, поспала на земле…
– Надеюсь, она никогда даже не услышит о подобном, – холодно осадил ее Брент. – Радда, какое тебе дело до ее выбора? Она не мужчина, а ты не жрец. И вообще – можешь отстать от нас в любом селище, тебя никто не держит.
– Ты тоже дурак! – в сердцах бросила девушка и так резко двинулась прочь от Брента, что оттоптала неуловимый Тишшев хвост, и ответ жреца – если тот вообще был – утонул в диком мяве.
***
Деревья раздались, выпуская дорогу в поле – чистое, размеченное колышками, по весне хорошенько осененное и уже первый раз скошенное, в полосах подвяленной травы. Из-за уступа леса застенчиво выглядывал первый дом селища, по-петушиному раскрашенный заходящим солнцем.
Путники остановились, прикидывая, заночевать на опушке или идти дальше. Уставшая Радда попыталась присесть на Тишша, но тот с жалобным мявканьем бухнулся на бок, вытянув лапы.
ЭрТар предупреждающе присвистнул: навстречу им, похлопывая по льняной штанине прутиком и как-то воровато озираясь, брел высокий, широкоплечий детина. Такой же белобрысый, как Джай, только выгоревший добела, вихрастый и сплошь в конопушках. При виде незнакомцев с кошаком он вздрогнул и попятился, но, приглядевшись, просиял и бросился к ним.
– Ой, господин йер! Вы-то мне и нужны! – Детина с ходу бухнулся на колени и с надеждой обратил взгляд на Брента: – Благословите на злое дело!
– Какое? – растерялся жрец.
– Корову хочу скрасть, – с готовностью повинился конопатый. – Рыжую, с белым пятном на лбу, во-о-он там за селищем пасется… хотите – подойдем поближе, покажу!
– Может, господину йеру еще тебе на стреме постоять?! – возмутился Джай. Ворье проклятое! Безо всякого стеснения с Иггром договаривается, а обережи потом хоть расшибись!
– Не-е-е, – серьезно помотал головой детина. – Я и сам справлюсь, место глухое… только благословите!
Мужчина тяжко, как раз по роли, вздохнул:
– Иггрово чадо, а ты знаешь, что сие грех?
– Знаю, знаю, господин йер! Семь бусин он стоит, во… – Горсточка медяшек проворно перекочевала к Бренту в ладонь.
– Что ж, благословляю тебя, Иггрово чадо. – Жрец с отвращением осенил торжественно замершего детину знаком Двуединого. – Иди с Темным и греши!
– Погоди, – ЭрТар поймал за рукав ретиво подорвавшегося с колен ворюгу – ему явно не терпелось проверить благословение в деле, – ты местный, э?
– Не-а, – помотал тот вихрастой головой. – Чё я – дурак, в родном селище скотину сводить? Узнают же сразу!
– А как оно хоть называется, знаешь?
– Ну так! – обиделся детина. – Большие Ячмени! У меня тут свояк живет.
– Ой! – всполошилась Радда. – Сюда брат Марахан на закупки ездит!
– Угу, – не вдумываясь, подтвердил парень, – там нынче ярмарка собирается, купцов понаехало, бродяг притащилось – жуть! Я в воротах с целой толпой столкнулся – мужики заросшие, бабы в рванье, дитенки орут… – И с хищным блеском в глазах добавил: – Самое время злому человеку поживиться – все селищане на торговом выгоне околачиваются, заранее прицениваются… а коровка-то без присмотра осталась!
131 
