73 
– Да чего там опасного? Порядок свой, порядок железный. Иначе нельзя – властей-то вокруг никаких на полсотни миль. Еще никого не съели. Я ж там три раза бывал. Бывает, конечно, что в выходной перепьются и начнут придуриваться, так это опять-таки не страшно – в ухо запросто дать сможете при нужде. Сразу зауважают. Эт вы сможете, насмотрелся я на вас... Только нам бы надо поубавить стволов, попрятать в сумки, что лишнее, а то решат, что к ним герильеро нагрянули, начнут палить сгоряча... Герильеро там не любят, да они особо и не суются – сунься-ка, когда в поселке пара сотен стволов, а в плен брать привычки нету...
Лишние стволы рассовали по сумкам, оставив лишь необходимый минимум, украшавший в этих местах всякого, считавшего себя мужчиной – кобура на поясе, карабин «гаранд» под рукой. По здешним меркам, набор столь же джентльменский, как серый цилиндр и сюртук на большом приеме у английской королевы в одном из ее парков. Пользуясь зеркальцем из Ольгиной косметички, кое-как побрились, сполоснули физиономии и выбили из пятнистых курток грязь, сколько удалось, немилосердно лупя по ним лезвиями мачете плашмя. Ольге пришлось потруднее – она долго расчесывалась, категорически отказавшись заявляться в поселок растрепой, попутно сокрушаясь вслух, что все пропотели насквозь так, что шарахнется любой кайман, и громко мечтая, как наденет нормальное платье, приняв душ в отеле. Фредди обнадежил ее на этот счет еще раньше, поведав, что в поселке есть некое подобие отеля с неким подобием душа – правда, эта роскошь по ценам превосходит иной столичный пятизвездочный отель, с ценами здесь та же петрушка, что когда-то в Калифорнии, на Клондайке и в Бонанзе...
Сочтя, что теперь они чуть больше похожи на странствующих ученых, чем час назад, пустились в плаванье. Примерно через четверть часа показались первые приметы цивилизации – на правом берегу появились неописуемые хижины, то сколоченные из досок, то без затей сбитые из распотрошенных картонных ящиков. Лачуги там и сям перемежались палатками, а то и домами, по здешним меркам невероятно роскошными – с крышей из рифленого железа, даже с крылечками в три ступеньки и неким подобием веранды (тент на дюралевых трубках). Мазуру уже доводилось видеть бедняцкие кварталы здешних городов – по сравнению с Поселком опалов они теперь для него выглядели дачами на Рублевском шоссе.
– Народ разный, – оживленно пояснял Фредди. – Кому и палатки достаточно, а кто хочет выглядеть техасским плантатором – вот и платит бешеные бабки за рифленку. Вон, видите? Даже стекло в окошке. По здешним ценам такое окошечко хозяину баксов в триста обошлось. Такие кысок и покупают. Один, простая душа, к себе в дом унитаз заказал – простите, мисс, за такую деталь... Вырыл яму, досками застелил, над дыркой унитаз приспособил – и теперь фасон держит, друзья в гости ходят, посидеть...
Лачуг, хижин, палаток, хибар и просто навесов с натянутыми под ними гамаками становилось все больше, а деревьев на правом берегу – все меньше. Повсюду виднелись похожие на лунные кратеры валы желто-бурой земли.
– Видите? – показал на них Фредди. – Это и есть ихние «бокаминас». – И захохотал так, будто сказанул что-то ужасно смешное.
Ольга пояснила Мазуру:
– Бокаминас – это вход в шахту, в настоящую шахту. Юмор такой.
– Ага, – подхватил Фредди. – Только вы при них это словечко не вспоминайте, побить могут. Говорите просто – «шахта». Они за «бокаминас» по шее дают враз... Во-он туда держи, Майк!
Кацуба повел моторку к длинному причалу, выглядевшему довольно новым, он был сколочен из досок явно фабричного изготовления, тянулся метров на триста, и возле него пестрело невероятное множество самых разных плавсредств – от надувных армейских лодок без мотора до парочки довольно приличных катеров с полузакрытой палубой.
– Это вместо машин, – трещал Фредди. – Все время копаться в шахте – даже крот сбрендит. Вот и заводят лодки, на охоту там, просто проехаться, покатать... – он сбился, покосился на Ольгу, – дам, которые тут, гм... обитают. Майк, давай в самый конец, во-он там у них для приезжих стояночка отведена, а то штраф выпишут, что твоя дорожная полиция, не посмотрят, что ты полковник и дипломат, на пару сотен баксов взгреют, и ничего ты не попишешь, везде свои законы... Во-он, сторожка стоит! Приготовсь, сейчас с нас за стоянку сотенку сдерут... я, конечно, долю внесу, я ж с вами бесплатно плыл, кой-чем обязан...
Правда, перепутать места для стоянки было бы мудрено – на столбике красовались две широченных стрелы, старательно вырезанные из фанеры, указывавшие в разные стороны, с надписями «ПРИЕЗЖИЕ» и «ГОРОЖАНЕ».
73 
