очень нудно 
43 
Значит, нужен план кампании. В которой я и генерал, и командир взвода, и рядовой солдат. Говорят, что один в поле не воин. Чушь! Захочешь выжить, танком станешь. Или подлодкой в Забайкальской степи. Главное – не дрейфить. Иначе кранты. Напуган – уже побежден. Потому для начала следует хорошенько шугнуть противника. Чтобы он не думал, будто Чернов – размазня и слабак. Обратиться в милицию? Ха! Как бы не так…
Нужны такие, как я, нашей героической и легендарной, которая с чистыми руками, горячим сердцем и холодной головой, как завещал большой человеколюб Дзержинский.
От суматошных мыслей я так проголодался, что решился на истинно мужской подвиг – начал варить суп; иногда на меня находит такой стих. Не скажу, что в поварском искусстве я достиг больших вершин, однако холостяцкая жизнь научит всему.
Меня настолько захватил процесс чистки картофеля, что подозрительные шорохи в прихожей я услышал слишком поздно. Озадаченно уставившись на приоткрытую дверь кухни, я встал и как был с орудием производства в руках – старым кухонным ножом с длинным, истонченным временем лезвием – так и направился в сторону непонятных звуков.
Я столкнулся с ним буквально лицом к лицу. Дерганый тип с длинной крысиной рожей, увидев меня, остолбенел. В руках он держал большую связку ключей и отмычек. За его спиной торчал еще один, постарше, с какими-то застывшими глазами и давно не бритой физиономией. Он как раз закрывал входную дверь. Похоже, ко мне пожаловали квартирные воры, мельком подумал я, и, нимало не раздумывая, молниеносно прижал лезвие ножа к горлу крысомордого.
– Даже не шевелись… – сказал я тихо и внушительно. – А то у меня рука может нечаянно дрогнуть…
– Э-э-э… – заблеял перепуганный насмерть домушник.
Второй, увидев такой оборот, с неожиданной прытью крутанулся на месте и, едва не сорвав дверь с навесов, выскочил на лестничную площадку. По топоту ног, раздавшемуся спустя две-три секунды, я понял, что сейчас он бьет рекорды по бегу, прыгая через две, а то и три ступеньки. Но я и не думал его догонять – на фиг он мне нужен? У меня остался, так сказать, заложник. Вот с ним я и решил немного побеседовать.
– Вы что тут забыли? – спросил я грозно, нависая над тщедушным вором.
– Ва-а… И-и… – С испугу он не ворочал языком.
Впрочем, была еще одна причина, мешавшая ему нормально говорить – мой кухонный ветеран, который давил под кадык. Я немного ослабил нажим, но нож не убрал. Когда у горла держат клинок, допрашиваемый почему-то становится очень словоохотлив…
– Вопрос ясен?! – рявкнул я, сверля домушника злобным взглядом. – Говори, сука, иначе урою!
– Простите… это, ошибка вышла… Честное слово! Никогда больше…
– Еще раз солжешь, включу газ и зажарю тебя как барана на вертеле. Ты хочешь сказать, что вам понадобились мои рваные портки? Или кастрюли моей хозяйки? В этой квартире днем с огнем лишнего рубля не найдешь, а ты мне тут лепечешь про ошибку. Кто вам дал наколку на мою хазу и по какой причине? Звони, мудила, пока цел!
– Это все Киля! – возопил вор. – Он сказал, что дело верняк. Мы и пошли…
– Кто такой Киля?
– Ну, тот, что был со мной… Напарник. Я больше ничего не знаю! – Домушник с тоской скосил глаза на входную дверь.
Я его понимал. Ему сейчас до смерти хотелось поменяться местами с подельником, сделавшим ноги.
– Значит, напарник… – Я схватил его за шкирку и поволок на кухню. – Брешешь ты, козел холощеный, ой, брешешь… Ладно, будь по-твоему. Только не говори потом, что я тебя не предупреждал…
С этими словами я вмазал ему раз по челюсти и пока вор считал звезды, приходя в себя от нокдауна, связал его чем нашлось – фартуком Елизаветы Петровны, полотенцем и шнуром от электрочайника, который я включал когда прекращали подачу газа.
Очнувшись от оплеухи, домушник с безумным видом посмотрел на плиту, где уже горели все четыре конфорки.
– Конечно, вони от тебя будет… – сказал я с глубокомысленным видом. – Ну да ладно. К вечеру, когда наступит время избавиться от твоей зажаренной тушки, выветрится. Давай свою пасть… – Я быстро заклеил ему рот липкой лентой. – Если надумаешь колоться, кивни два раза.
Вор тут же закивал с такой скоростью и частотой, что у меня начало двоиться в глазах.
– Хорошо, поверю, но в последний раз… – Я грубо рванул ленту, намеренно сделав ему больно.
– Ай! – воскликнул вор и у него на глазах показались слезы.
– Ничего, это только начало, – "утешил" я своего пленника. – Весь праздник еще впереди.
43 
