6 
Да, это был момент… От дикого удивления, плавно переходящего в полный ступор, я даже как-то сразу не понял, что в комнате шел крутой мужской гульвон с девками. Правда, компашка еще не дошла до полной кондиции, а потому мое появление, так сказать, в неглиже, сразило всех наповал. Я плохо соображал, что мне делать, и стоял, словно окаменевший, в дверном проеме, а публика, разинув рты, в полном безмолвии созерцала начало первого акта трагикомедии под названием "Что такое не везет и как с эти бороться?". Теперь мое алиби, которое я хотел на всякий случай сварганить с помощью Скока, умерло даже не родившись.
Первой опомнилась эффектная краля с необъятным бюстом, явно слепленным умелым хирургом при помощи силикона. Она была так ярко накрашена, что казалась надувной девушкой из резины, предназначенной для облегчения сексуальных страданий индивидуумов мужского пола определенного толка.
– Клево! – взвизгнула она и расхохоталась, словно сумасшедшая. – Девочки, я давно вам говорила, что в комнате жарко. Парад-алле, подружки!
И девица мигом сбросила то, что у современных модниц называется одеждой – полупрозрачную белую кофточку и юбчонку, на которую пошло менее полуметра материи и которая больше показывала, чем скрывала. Явив народу и впрямь классную голую грудь, она тут же довольно бесцеремонно помогла обнажиться и соседке, чернявой стеснительной гречанке (ее национальность я определил на глазок исходя из собственного опыта). Остальные две – блондинка с наглыми отмороженными глазами и резвая толстушка с липким оценивающим взглядом (видимо, большая любительница скоромного) – разделись с профессиональной быстротой, указывающий на недюжинный опыт в такого рода забавах.
– Геше штрафную! – скомандовал довольный нежданным стриптизом Скок.
Мне налили полный стакан водки и я не без содрогания выпил его до дна – отказ мог быть истолкован превратно и тогда события начали бы развиваться совсем непредсказуемо.
Несмотря на наши дружеские отношения, Скок вполне мог, обидевшись, съездить меня по сопатке. А при поддержке остальных хмырей, трех довольно крепких незнакомых парней явно не интеллигентной наружности, Венька был способен навешать мне столько фонарей, что пришлось бы их считать при помощи электронного калькулятора.
– Хавай, – ласково сказал Скок, усаживая меня между блондинкой и гречанкой. – Небось, проголодался?
Не то слово, подумал я. Ночные приключения вызвали у меня просто зверский аппетит, и я набросился на все, что находилось на столе поблизости, с невоспитанностью и жадностью дикаря-каннибала. Правда, при этом не забывал косить глазом на чернявую гречанку – вид ее маленьких острых грудей волновал меня до неприличия и служил приправой к довольно непритязательной еде почище горчицы и перца.
Пока я ублажал свой желудок, разделись и парни. Теперь все сидели в плавках, будто Венькина квартира превратилась в сауну. К слову, в небольшой комнате и впрямь было жарковато.
Пьянка, прерванная моим эффектным появлением, продолжилась. К моей большой радости, собутыльники наливали каждый сам себе – кто столько выдюжит. Поэтому я сачковал напропалую – под шумок вместо водки глотал нарзан.
Между тем пьяное веселье начало переходить все пределы. Я не первый раз участвовал в таких междусобойчиках и был готов к любому повороту в сценарии застолья, но свежие воспоминания о совсем недавних событиях в квартире нового русского продолжали держать меня в напряжении. Я несколько раз порывался уйти, но разве можно отвязаться от бухого Скока? Этот клещ в человеческом образе впился в меня мертвой хваткой и не отпускал дальше туалета. Единственным, на что он дал свое милостивое согласие, были мои притязания на его спортивный костюм и волейбольные тапочки. Собственно ради этого я и заехал к Веньке – все-таки какая никакая, а одежка. Конечно, размер костюма меня несколько смущал, но я утешился тем, что он на Скока был великоват и изготовлен из хорошо растягивающегося трикотажа. Что касается тапочек, то, несмотря на маленький рост, Венька носил обувь сорок второго размера, что меня вполне устраивало. А еще я порылся в его гардеробе и не без труда напялил на себя козырные плавки с надписью поанглийски "Босс". Теперь я мог продолжить участие в застолье без смущения и в приличном для этого общества прикиде.
Тем временем пьянка постепенно перерастала в оргию. Чего я, кстати, очень не любил. Но что делать – в чужой монастырь со своим уставом не суйся. Первым удалился в спальню со своей "дамой" угреватый хмырь, которого звали (или кликали) Гога. Ему досталась блондинка. Они явно принадлежали к классу спринтеров, потому что возвратились в гостиную спустя десять минут. Гога был явно смущен, а девица несколько натянуто хихикала. Едва усевшись на свое место, она сразу же начала оказывать мне знаки внимания, нередко переходящие рамки приличия. Но я был стойкий, как оловянный солдатик, и потеснее прижимался к юной чернавке, которая отвечала мне взаимностью.
6 
