очень нудно 
61 
– Триста! – вскричал Козырь, побледнев от гнева. – На кону триста!
Я флегматично пожал плечами, изображая полное подчинение его воле. Только теперь я наконец почувствовал давно забытое чувство куража, когда тело становится каким-то воздушным, а в кончиках пальцев начинают покалывать мелкие иголочки.
В третьей партии я дал ему ударить по шарам всего три или четыре раза. Это был полный разгром. Мне удавалось все и даже больше. Козырь, глядя что я вытворяю, просто закаменел. Игра на других столах прекратилась, и теперь к любопытствующим, в основном дилетантам по части бильярда, присоединились зрители, понимающие в этом деле толк. Первое время они комментировали позиции вполголоса, а затем только тихо гудели, перемежая гудение, когда шар залетал в лузу, редкими возгласами типа "ни фига себе!", "во мочит!", "бля-а…". Я не очень прислушивался к этому базару, но – чего скрывать – мысленно погладил себя по голове. Ай да Чернов…
– Ставлю штуку! – Сказав это, Козырь даже зубами заскрипел от злости. – За общую победу в трех партиях.
Мне не оставалось ничего иного как развести руками. Я чувствовал, что лечу в пропасть, но остановиться уже не мог. Черт меня дернул связаться с этим Козырем! Похоже, он был чрезвычайно самолюбивым человеком. Я предполагал сыграть по маленькой, чтобы в конечном итоге разойтись по нулям. А затем, как говорится, слово по слову, да еще под стопарик – вот и есть нужный первоначальный контакт. Мне всего лишь нужно было прощупать Козыря на предмет наших дальнейших взаимоотношений.
Насколько я узнал из уст Дубова, этот рыжий сукин сын всегда был окружен охраной. Как к нему подобраться вплотную, чтобы поговорить "по душам" и без свидетелей?
Проблема… Переть буром, напролом, конечно, можно, но тогда есть шанс сыграть в ящик раньше положенного времени, даже не дождавшись полной реабилитации по всем тем "мокрым" делам, которые повесил на меня какой-то большой умник. А долго ждать полного взаимопонимания, чтобы в конце концов прокачать Козыря по всем правилам, мне просто не позволяли обстоятельства. Может, спросить его напрямик? Так, мол, и так, зачем ты, мил человек, спустил с поводка Килю и Тельняшку на пролетария Чернова, у которого за душой, кроме собственных цепей, никогда ничего не водилось?
Ха-ха! Как бы не так. Уроют тогда несчастного экспедитора завода "Алмаз" как бобика и никто даже ухом не поведет, чтобы найти убийц. Потому у меня был только один вариант: знакомство во время игры на бильярде, не очень длительное повторное соприкосновение где-то в нейтральном месте с минимумом охраны (возможно, в каком-нибудь баре или опять в "Снукере"), а затем жесткий выход после встречи тет-а-тет. Это если Козырь не согласиться по доброму открыть свои крапленые карты. К слову, мести с его стороны после подобного "разговора" я не боялся. Есть методы, чтобы заставить человека, даже такого отмороженного как Козырь, напрочь выбросить из головы всякие нехорошие мысли о вендетте.
Но теперь все мои наполеоновские замыслы полетели к чертям собачьим. Немало понаблюдавши за игроками во время моего сотрудничества с дядей Кузей, я знал, что сейчас мы с Козырем входим в самую опасную фазу – когда соперник становится личным врагом. Так часто бывает во многих азартных играх, а особенно в шахматах. Удержать при проигрыше зверя внутри себя могут только редкие люди, очень организованные и в какой-то мере безразличные, отбывающие свой номер, например, из-за скуки или от безделья. А вот заводные не просто икру мечут от обиды и злости, но еще и могут такое вытворить… Я был свидетелем, как почти друзья, закадычные кореша, хватались за ножи, чтобы доказать свое истинное или мнимое превосходство таким весьма "оригинальным" способом.
Мне почему-то не думалось, что Козырь схватиться за "перо". Скорее всего, меня могут взять в оборот его присные, такие же ублюдки как и их босс. Но вся беда была в том, что из-за уже упомянутых финансовых затруднений я просто не имел права проигрывать. В любом случае мне мылились кранты.
Первую партию серии я сдал. Чтобы хоть как-то смягчить мои зубодробительные удары по самолюбию Козыря. Пусть немного утешится, подумал я, изображая уныние. Однако мой противник на эту удочку не клюнул. Он лишь еще больше собрался и вторую партию мне пришлось провести на грани фола. Я даже вспотел. И почувствовал в ногах предательскую слабость, верный признак большого нервного напряжения. В этой партии выяснилось, что я немного недооценил Козыря. Он принадлежал к тому типу людей, которые в моменты большой опасности могут собраться и совершить невозможное.
61 
